Голос моей души

После этого случая мы подобрали для Тони временную внешность очень быстро, и больше проблем с данным вопросом не возникало. Может, благодаря контрасту с великовозрастным вариантом, а может, после моего замечания, что девушке впоследствии придется соревноваться с собственной маскировкой. И если маскировка окажется неземной красоты, уверена ли Тони, что поклонники будут смотреть на нее с прежним интересом после того, как она примет свой истинный облик?

Отвозить Тони в столицу казалось нам неблагоразумным. Однако же и отправлять ее далеко от Катринга было нежелательно, ведь сами мы собирались обосноваться пока в этих местах, а оставлять девочку без присмотра не хотелось. В итоге мы сняли дом в Телдо, небольшом городке, располагавшемся неподалеку от столицы, и поселили Тони там. Использовали для этого деньги, которые еще оставались после отданного Ниресскому монастырю «приданого». «Приданое», к слову, так и застряло у них. Впрочем, ладно, пускай используют его для ремонта внешней стены, хоть я и не считаю себя виноватой в ее разрушении.

Такая ситуация позволяла нам проводить достаточно времени с Тони и при этом часто бывать в столице, поддерживая связь с подпольем. Кроме того, в этом же самом городке, но в другом районе, располагалась маленькая квартирка, принадлежавшая одному из подпольщиков. Мы получили ключи от нее на случай, если однажды не рискнем вернуться в дом, опасаясь вывести людей альт Ратгора на Тони. Вообще о том, где именно проживает сама юная герцогиня, знало всего несколько человек. И были это в основном те, кто непосредственно участвовал в ее освобождении. То есть люди, которые слишком много знали в любом случае.

В числе этих людей была Мелани. Бывшую монахиню пока поселили вместе с Антонией. И для герцогини компания, и за Мелани, которая опять же знала слишком много, присмотр. К тому же монахине просто-напросто некуда было идти. Что интересно, Игнасио, похоже, взял над ней шефство, частенько навещая и стараясь помочь в меру собственных сил. Они с Вито вообще стали нередкими гостями в нашем доме в силу обстоятельств политического характера, но, кажется, не только.

Вернувшись после благополучного освобождения Тони, мы с Андре продолжали контактировать с местным подпольем. И договорились о своего рода сотрудничестве. Воронте со своими людьми занимались теми же делами, что и прежде. Мы же с Андре организовали свою небольшую группу, в которую – конечно же не случайно, – входили Вито и Игнасио. Этой группе предстояло сконцентрироваться на наших собственных целях – таких, как недавняя вылазка в монастырь. Предполагалось, что в дальнейшем мы с остальными подпольщиками станем помогать друг другу по мере возникновения такой необходимости.

И вот теперь мы сидели вместе с Воронте в уже знакомом подвальном помещении и как раз обсуждали направление, которое примут в ближайшее время действия нашей группы.

– Так чем же именно вы собираетесь заняться? – спросил граф после того, как в общих чертах посвятил нас в собственные планы.

В его глазах блестел нескрываемый интерес.

Я со вздохом побарабанила пальцами по колену.

– Пока я представляю себе это недостаточно хорошо, – призналась я. – Первым делом хочу разобраться в том, что произошло во дворце прошлой весной. И какую именно роль во всем этом играет Филипп. Меня смущают некоторые нестыковки, – продолжала я, обводя присутствующих взглядом. – В прошлом году внутренняя политика государства изменилась – внезапно и без предпосылок. Во всяком случае, таких, о которых нам было бы известно.

– Это не так уж и удивительно, – заметил Андре. – Да, неожиданно, но прецеденты бывали.

– Согласна, – кивнула я, – в истории таких случаев предостаточно. Король может резко сменить курс действий и свое окружение по ряду причин. Таких, например, как раскрытие заговора против короны. Если бы альт Ратгор сумел убедить Филиппа в том, что граф, – я указала на Воронте, – его брат, я и еще десяток-другой придворных злоумышляли против него, то, ясное дело, Филипп перешел бы к решительным действиям. И казни, и тюремные заключения, и ужесточение законов – все это было бы совершенно естественным ходом.

– Альт Ратгор мог убедить в подобном Филиппа? – спросил Воронте.

Андре едва заметно поморщился. Вопрос слишком явно демонстрировал, насколько близка я была с Филиппом, раз именно меня граф считает обладательницей такой информации.