Голос моей души

В какой-то момент я посетовала, что никто за всё это время так и не прочитал заупокойную молитву. Я хотела было исправить это упущение сама, но Мелани возмутилась и заявила, что такое не соответствует канону – чтобы покойник сам читал молитву за упокой на собственных поминках. Я предложила быстренько слетать на метле в Ниресский монастырь, дабы проконсультироваться на эту тему с матерью Кателлой. Мелани с любопытством спросила, умеют ли маги летать на метле. Я ответила, что конечно, особенно когда они столько выпьют. Опасливо посмотрев вверх, девушка спросила, не могут ли маги при этом упасть с метлы. Я ответила, что конечно, особенно когда они столько выпьют. Причём упасть они вполне могут и без метлы. Что я чуть было не продемонстрировала, но меня вовремя подхватил Андре.

Ещё помню, что наступил момент, когда Игнасио с Мелани начали безудержно целоваться. Потом они, кажется, куда-то отлучились; впрочем, к тому времени мы все были слишком сильно пьяны, чтобы всерьёз за кем-нибудь уследить. Так или иначе, вскоре после этих поминок молодой маг-теоретик и бывшая монахиня поженились, ко всеобщему удовольствию. Ребёнок у них родился очень быстро, и Мелани как-то подозрительно краснеет, если речь заходит о том, при каких обстоятельствах был зачат её первенец. Впрочем, возможно, дело просто в том строгом воспитании, которое она получила.

Одним из немногих, кто не напился до потери сознания в тот вечер, оставался Джей. Ближе к концу мероприятия он привычно взял в руки гитару и негромко запел. И, как ни странно, я хорошо помню, что это была за песня.

День добрый, Хозяйка! Закончен мой путь.

Мне время закрыло дорогу назад.

Моей проводницей последнею будь

В навеки назначенный рай или ад.

Я вижу улыбку на мудром лице.

Так нету на свете ни ада, ни рая?

Позволь посидеть у тебя на крыльце,

Взирая на вид незнакомого края.

А виды знакомыми кажутся мне,

Хотя из окон открывались другие.

Не их ли узрел я в забывшемся сне?

Наутро сжимала виски ностальгия...

Слегка непривычно на первых порах

Смотреть на часы там, где время не властно.

Я долгие годы испытывал страх

Ступить за Черту, и, похоже, напрасно.

Спасибо тебе за недолгий приют,

Хоть ты до сих пор не сказала ни слова.

Но я оценил и покой, и уют,

И тихую мудрость последнего крова.

Я снова ошибся, ведь так? У Пути,

Конечно же, нет окончательной грани.

Коль был я излишне болтливым, прости.

Твоё же молчанье – врачует, не ранит.

Пусть мир и покой процветают в дому.

Быть может, меня ты проводишь немного?

Мне всё-таки страшно идти одному,

Не зная, зачем так петляет дорога.

Качаешь главою, молчанье храня,

И я вместо страха вверяюсь надежде.

Прощай! Иногда вспоминай про меня,

Как помнишь других, повстречавшихся прежде.

Часть 2: Свадьба

Я дарю свои сны и тебе, и себе

Канцлер Ги, «Иноходец»

После того, как состоялись поминки, можно было со спокойной душой играть и свадьбу. Однако времени до этого события прошло порядочно. Подготовка оказалась продолжительной, к тому же мгновенно навалившиеся на нас государственные дела не позволяли полностью сосредоточиться на личном. Пока удалось восстановить во дворце хотя бы относительный порядок, пока разобрались с последствиями прошлогодних перестановок, пока распределили должности между надёжными людьми, удостоверяясь в том, что каждый занимает соответствующее его знаниям и способностям место...

Однако несколько месяцев спустя свадьба всё-таки состоялась. На торжество съехался весь высший свет Риннолии: хотели мы того или нет, без этого было не обойтись. Как-никак в брак вступали два человека, занимающие чрезвычайно важное положение в стране. Это, однако же, не отменяло того факта, что у одного из них не было на плече «короны». Я не преминула напомнить об этом Андре незадолго до свадьбы и в очередной раз поинтересоваться, не смущает ли его это обстоятельство. Он в очередной раз лишь рассмеялся в ответ.

Церемония бракосочетания во дворцовой часовне прошла тихо, спокойно и торжественно. Единственная заминка возникла, когда на вопрос священника «Согласен ли ты взять в жёны Кейру Эрту альт Реджину» Андре уверенно ответил, что берёт обеих. Священник при этих словах несколько растерялся, пока жених не пояснил, что имеет в виду и Кейру, и Эрту. С тех пор я иногда называю его двоежёнцем.

Далее торжество переместилось во дворец. Бал состоялся в одном из самых больших залов. В соседнем помещении проходили выступления артистов и менестрелей, однако знаменитый спектакль про рыцаря и прекрасную даму – к слову, пользовавшийся в Катринге немалым успехом, – на сей раз не давали, поскольку Мирта была к этому моменту на седьмом месяце беременности. Гостей прибыло огромное множество; некоторых из них я была чрезвычайно рада видеть, к присутствию же других отнеслась более прохладно. К примеру, увидев на балу маркизу Эльванте, я больно ущипнула Андре в бок и предупредила:

– Позволишь себе лишнего – превращу в лягушку и заставлю целоваться с царевичем.