Голос Немого

— Наш немой принц обрел Голос. С чем я его и поздравляю, — пожал плечами Пустая Клетка. — Да не в буквальном смысле, что вы на меня так уставились? Не голос, а Голос, — выделил интонацией и кивнул на Рину. — Вот примерно как эта парочка. Нет, но с вами я начинаю ощущать себя ущербным, — заметил он, недовольно насупившись. — Это что же получается, я неискренний и бесчувственный, так, что ли?

— Просто ты и без этого слишком сильный, а если станешь еще сильнее, это будет уже неприлично, — весело хмыкнула Ина, утешающе погладив своего мужчину по локтю, и с любопытством уставилась на нас.

Стьёль же на такое заявление дана отреагировал странно: сначала едва заметно вздрогнул, потом на мгновение очень крепко сжал мою ладонь, а потом отчего-то нахмурился, глядя не на присутствующих, а как будто сквозь них. При этом мужчина стискивал зубы и… злился?

Я встревоженно подергала его за руку, привлекая внимание, и, когда муж обернулся, вопросительно вскинула брови, выжидательно глядя на него. Стьёль поморщился, на мгновение прикрыл глаз, будто собирался с мыслями, а потом слегка тряхнул головой — мол, все нормально.

Хала продолжал развлекаться, строя из себя несчастного, обиженного миром, и рассуждая о легендах, которые вдруг становятся обыденностью, поэтому я позволила себе полностью сосредоточиться на муже и каких-то его непонятных мрачных мыслях. Поскольку дощечку свою он благополучно где-то забыл, я стянула со стола лист бумаги, отыскала среди кип документов карандаш и сунула все это в руку альмирца.

Муж одарил меня чуть насмешливым взглядом, кажется, не сердясь на подобную настойчивость, и действительно нацарапал несколько слов.

«Я по-прежнему не считаю нормальным обсуждать настолько личные вещи при посторонних. Даже если это друзья».

Я прочитала и растерянно уставилась на мужчину, не совсем понимая, что он имеет в виду. Стьёль усмехнулся уже вполне явственно и погладил мою ладонь, жестом попросив: «Не обращай внимания».

Хмурясь, я погрузилась в воспоминания, пытаясь сообразить, что же такого личного про моего мужа сообщил только что Пустая Клетка, а через мгновение вспомнила. Мы же обсуждали эту новость, когда Ив вылечился и Хала рассказывал про Голос дана! Про чувства, которые заставляют Искру сиять гораздо ярче, чем обычно, про то, как возникают подобные узы. Сообразила, наконец, что так задело моего скрытного мужа, и почувствовала, как щекам становится горячо от прилившей краски, а сердцу легко и безумно радостно.

Да, я видела по поступкам мужчины, что он ко мне неравнодушен. Чувствовала его нежность, страсть, заботу, искреннее беспокойство за меня. Ощущала сердцем и понимала разумом, что, наверное, он тоже любит, но сомнения все равно нет-нет да и покусывали изнутри. А вдруг нет? Вдруг мне кажется и все это — просто проявление его доброты и благородства? Сейчас же…

Стьёль чуть улыбнулся, разглядывая мое сияющее лицо. Больше всего мне хотелось сейчас дотянуться до его губ, поцеловать, еще раз рассказать ему, как рада, что он рядом, как благодарна богам за нашу встречу. Но в первый момент этот порыв остановил подлокотник кресла, через который я не могла так легко дотянуться до мужа, а потом уже очнулся разум, и я поняла, насколько неуместным будет все это здесь и сейчас.

Ладно, не отправится же он на север прямо сейчас! Расскажу вечером. Тем более, помнится, кто-то обещал мне поцелуй по возвращении…

— Господа, я предлагаю все-таки вернуться к делу, — заговорила я, обрывая увлеченное обсуждение устройства небесного купола и его устойчивости. — Как мы будем ловить этого дана? Насколько понимаю, решить эту проблему нам нужно до перемены года, иначе он непременно воспользуется шумом праздника, чтобы устроить еще какую-нибудь неприятность, а мне хочется обойтись без жертв.

— У меня есть одно предложение, — заговорил Даор. — Однако я не уверен, что его поддержат. Если честно, то я не уверен даже, что мне дадут его озвучить, — усмехнулся он, бросив взгляд на Ива.

— Если ты намекаешь… — раздраженно начал тот.

— Я согласна, — оборвала мужа Рина. — Вы ведь хотите ловить его на меня, да?

— Редкая прозорливость, драгоценная, — склонил голову Алый Хлыст.

— Зато я не согласен! — непримиримо рявкнул Ярость Богов. — Придумай что-нибудь другое! Можно подумать, других вариантов нет?

— Есть, конечно, и мы непременно воспользуемся и ими тоже, — мягко возразил Даор. — Но…

Надо ли говорить, что седьмой милор вскоре все же отстоял свою идею и вынудил Ива смириться, взяв пару дней на проработку всех деталей.

Я бы, наверное, могла поддержать фира и встать на его сторону, могла даже запретить эту аферу, и Алый Хлыст послушался бы: он сам понимал риск и вряд ли хотел угробить Рину. Просто в Даоре соображения государственной и тактической необходимости всегда перевешивали личные жертвы, и, если сама женщина выразила готовность рискнуть, с его точки зрения, было глупо не воспользоваться шансом.