Голос сердца

«Да, моя кровать», — подумала Адриана, а вслух сказала:

— О'кей, сноб. Пошли к тебе.

Она произнесла это игриво, снова чувствуя себя юной. Давненько она не говорила такого мужчинам. До женитьбы они со Стивеном встречались два года. И вот пять лет спустя она ужинает на квартире у мужчины, причем делает это охотно, потому что Билл Тигпен замечательный человек: умный, интересный, добрый, заботливый — на пляже постоянно интересовался, не хочет ли она пить, есть, предлагал мороженое, содовую, старался, чтобы ей было тепло и хорошо, развлекал рассказами о своей «мыльной опере», своих знакомых или сыновьях, Адаме и Томми.

Войдя в квартиру Билла, Адриана увидела его как бы в другом измерении. На стенах висели: красивые современные картины, интерьер украшали интересные статуэтки, привезенные из разных путешествий. Удобные кожаные диваны, огромные, мягкие, уютные кресла. В столовой стоял чудный стол, который Билл нашел в одном итальянском монастыре, и лежал ковер, купленный в Пакистане, Всюду попадались прелестные фотографии его детей. Здесь хотелось ходить и все разглядывать. Стеллажи с книгами, кирпичный камин, большая кухня, оформленная в сельском стиле, — все это больше походило на дом, а не на квартиру. Работал Билл в уютном кабинете, где стояла пишущая машинка, почти такая же старая, как его любимый «Роял», много книг и большое кожаное кресло, которое он унаследовал от отца, — все потертое и, видно, любимое. Гостевая спальня, которой, похоже, не пользовались, была оформлена в бежевых тонах, на полу, рядом с современной двухспальной кроватью, лежал ковер из овечьих шкур. В большой разноцветной детской стояла ярко-красная двухэтажная кровать в форме паровоза. Спальня Билла находилась на первом этаже и была выдержана в теплых охристых тонах, большие окна выходили в сад, о существовании которого в их комплексе Адриана даже не знала. Это было великолепно. Интерьеры очень соответствовали складу их хозяина — та же привлекательность, душевность, теплота. Из этой квартиры не хотелось уходить, хотелось только еще подробнее с ней познакомиться. Поражал ее контраст с той дорогостоящей стерильностью, в которой Адриана жила со Стивеном, пока тот не выехал, забрав все и оставив голые стены, кровать и коврик.

— Билл, это восхитительно, — сказала она, не скрывая своего восторга.

— Мне тоже нравится, — признался он. — Ты видела кровать ребят? Мне ее изготовил один мастер из Ньюпорт-Бича. Он таких делает всего две в год. Я мог выбрать между этой и другой, похожей на двухэтажный автобус. Какой-то англичанин купил автобус, ну а я — паровоз. У меня всегда был сдвиг на почве паровозов и поездов. Они такие большие, старомодные и уютные.

Адриана подумала, что эта характеристика подходит и ему самому, и улыбнулась:

— Мне у тебя очень нравится.

В его квартире действительно чувствовалась особая, теплая атмосфера. Здесь приятно было жить и работать.

— Я годами пытаюсь убедить себя купить отдельный дом, но я ненавижу переезды, к тому же здесь очень удобно, да и ребятам нравится.

— Я думаю!

Билл отвел для них самую большую комнату, считая, что это стоит сделать, хотя сыновья не жили у него подолгу.

— Когда они подрастут, то, надеюсь, будут проводить здесь больше времени.

— Наверняка.

«Кому бы здесь не понравилось? Квартира нельзя сказать, чтобы очень большая или шикарная, нет, но находясь, в ней, словно испытываешь радушное объятие», — думала Адриана, сидя на диване и окидывая взглядом жилище Билла. Потом она пошла на кухню помочь ему готовить ужин. Большую часть кухни Билл оформил своими руками и стряпал с несомненным знанием дела.

— Скажи, а есть вещи, которых ты не умеешь?

— В спорте я ноль. Я уже говорил тебе, что отвратительно играю в теннис. Я не умею разжигать в полевых условиях костер, это приходится делать Адаму каждый раз, когда мы отправляемся в поход. И еще боюсь самолетов.

Список был явно короткий по сравнению с тем, что он умел.

— Самое главное, что ты умеешь быть человечным.

— А как насчет тебя, Адриана? В чем ты не сильна? — спросил Билл, аккуратно нарезая свежий базилик для салата. Его интересовало, как Адриана оценивает себя сама.

— Я не сильна во многих вещах. Например, в лыжах. В теннис играю так себе, в бридж вообще ужасно. Игры для меня просто наказание, я не могу запомнить правил и, даже если случайно выигрываю, не получаю никакого удовлетворения. Еще компьютеры. Я ненавижу компьютеры. Она подумала и серьезным тоном добавила:

— И компромиссы. Не могу идти на компромисс со своими убеждениями.

— Но это, как я понимаю, достоинство, а не недостаток, верно?

— Как сказать, — задумчиво ответила Адриана. — Порой за это приходится платить слишком большую цену.

Она думала о Стивене. Дорогую цену пришлось ей заплатить за свои убеждения.

— Но разве ты о ней жалеешь? — спросил Билл мягко. — Разве не лучше чем-то пожертвовать, но остаться со своими убеждениями? Я всегда так считал.

— Порой трудно найти правильное решение.

— Поступай так, как сама считаешь нужным. А если окружающим это не нравится, — он философски пожал плечами, — считай, что они ошибаются.