Голос сердца

— Разумеется, объясню. Только сейчас я тоже устала и тяжело рассказывать. Давай когда встретимся в субботу, тогда и объясню. Идет?

— Замётано — отозвался он — ну ладно, раз мы все решили, может быть пойдем уже на выход?

— Да, давай — я обрадовалась, что у него хватило такта не лезть ко мне сейчас с расспросами и принялась собирать вещи в сумку.

В дружелюбном молчании мы вместе вышли из академии. Каждый был погружен в свои мысли, но это нисколько нам не мешало. Дойдя до метро мы все так же молча зашли внутрь и тут попрощались, поскольку здесь наши поезда направлялись в противоположные стороны.

Адам

После последней пары, как я и ожидал, Соколова вернулась к прерванному разговору. Глупо было бы надеяться, что она забудет о моем опрометчивом обещании рассказать ей все, что она захочет. Весь семинар я размышлял как бы мне удовлетворить ее любопытство без ущерба для себя. За это время я успел перебрать кучу вариантов моего поведения в откровенном разговоре на личные темы, но наиболее подходящего найти так и не сумел. Ясно было только одно: сейчас мне не под силу с ней разговаривать, слишком был насыщенный и эмоционально напряженный день.

Девушка смотрела на меня и улыбалась, явно предвкушая интересную беседу. Вот если бы только можно было отложить наш разговор хотя бы до завтра! Да и вообще пообщаться в другом месте, а то на нас и так уже косятся все одногруппники. Про Рустама и Али я вообще молчу (надо все-таки сходить с ними куда-нибудь хотя бы в выходной, а то совсем обидятся). Но друзья — это только полбеды, а вот наши девчонки — сплетницы, которые уже давно заинтересованно стреляют глазками в нашу сторону — совсем нехорошо. И ведь понятно: все, что они там себе навоображали настолько далеко от истины, что и представить нельзя! Но пытаться убеждать их в этом — дело бесполезное и неблагодарное, только еще больше укрепятся в своих бредовых фантазиях.

О, кстати, а это идея! Я же давно собирался пригласить Олю куда-нибудь сходить, так почему же не сейчас и повод подходящий есть. Я посмотрел ей в глаза и невинно предложил сходить куда-нибудь вместе завтра и пообщаться в непринужденной обстановке.

Лицо девушки приняло растерянное выражение, синие глаза удивленно расширились, потом она задумчиво нахмурилась и принялась о чем-то напряженно размышлять. И о чем тут можно думать? Ей что сложно со мной куда-нибудь сходить? В результате минутного ожидания я дождался от нее неуверенного вопроса:

— А куда мы пойдем?

Про себя я облегченно выдохнул: во-первых не подумала, что мое приглашение — лишь отмазка от откровенного разговора по душам, как я вначале ее раздумий опасался; во-вторых раз спрашивает куда пойдем, значит не отказывается от встречи вне стен универа. Я думал, что уговорить осторожную Соколову пойти с неуравновешенным мной куда-нибудь будет намного сложнее. На радостях я решил закрепить свой успех и предоставил ей возможность выбрать место встречи самостоятельно. А она растерялась еще больше и в ответ совсем уж неуверенно и робко предложила погулять по городу.

Тут я, наконец, сообразил, что вряд ли такая тихая и скромная любительница книжек, как Ольга, может знать, где можно с комфортом побеседовать вне стен своего дома. Решив взять инициативу в свои руки, я внес контрпредложение: посидеть в каком-нибудь кафе (тем более, что у меня даже уже было на примете одно подходящее место).

Одновременно я пытался прочитать по ее лицу как она отнесется к идее оказаться со мной за одним столиком практически наедине, да еще когда я приглашаю: уж очень романтично прозвучало мое предложение. Я этого вовсе не хотел, так само получилось. Просто в такое время года найти более приемлемый для нас вариант встречи на нейтральной территории практически невозможно. Как я и предполагал, Оля все поняла превратно и, кажется, собралась дать задний ход. Это в мои планы не входило, и я постарался развеять ее опасения, улыбнувшись как можно более дружелюбно и сообщив, что это будет никакое не свидание, а чисто дружеская встреча.

Тут я попал в точку: Ольга разулыбалась, явно успокоившись и уверенно согласилась встретиться, но при этом почему-то перенесла нашу встречу на субботу, мотивировав это тем, что ей «так будет удобнее договориться с родными, чтобы отпустили».

«Договориться с родными?» — удивился я про себя. Зачем ей понадобилось с кем-то договариваться? Я еще в 13 лет перестал ставить родителей в известность куда я иду и зачем, и они приняли это как должное, только мама просила звонить, если буду поздно возвращаться. А у нее что, разве не так? Или родители слишком строгие? О семье и близких за все это время у нас разговор как-то не заходил, так что в этой теме у меня был полный пробел в знаниях. Любопытство подтолкнуло меня выразить в слух свое удивление.