Голос сердца. Книга первая

Виктор приподнялся на локте и посмотрел на Франческу. Огонь в камине уже почти догорел, и свет в комнате был довольно приглушенным, но он ясно видел ее черты. Виктор погрузился в размышления. Что в ней было такого, что так сильно отличало ее от остальных, так сильно притягивало его к ней? Он понял: это была какая-то едва уловимая черта. Но его определению она не поддавалась.

Франческа смотрела на него широко распахнутыми изучающими глазами. Подняв руку, она с невыразимой нежностью прикоснулась к его шее.

— О, Вик, о, Вик, дорогой мой, — начала она и, вздохнув, замолчала. Губы ее дрожали. Он прочел на ее лице обожание и преданность. Это лицо было изнутри освещено любовью. Внезапно его сердце сбилось с ритма, пропустив удар. В памяти зазвенела какая-то струна… То, как она смотрела на него… как называла сокращенным именем… ее интонации… Все это уже было однажды. Deja vu… Он видел этот взгляд, слышал свое имя, произнесенное именно этим тоном. Раньше. Много-много лет назад. Именно в этот момент то мимолетное воспоминание, которое не давало ему покоя со времени их первой встречи, оформилось и стало для Виктора абсолютно четким. Он едва не закричал от удивления.

Франческа напоминала ему Элли. Она не была похожа на его первую жену — в их внешности не было ничего общего. Общее крылось в их внутренней сути. Франческе были свойственны честность, искренность и доброта, которые отражались на ее лице. Эти же прекрасные внутренние черты делали одухотворенным и лицо Элли. Их роднила одухотворенность! Виктор почувствовал, что не может произнести ни слова. Наклонившись вперед, он поцеловал Франческу в бровь и сомкнул вокруг нее руки. Все стало совершенно ясным для него.

Они лежали довольно долго в объятиях друг друга. Лежали молча, погруженные в свои мысли, наблюдая, как отблески пламени плясали на стенах и на потолке. В какой-то момент Франческа слегка вздрогнула, и Виктор укрыл их одеялом и прижался еще теснее. Наконец, оправившись от удивления, он произнес:

— Интересно, ты так неожиданно начала называть меня Вик…

— Господи, прости, пожалуйста!

Виктор отметил впервые прозвучавшее в ее устах «ты». Это было так естественно…

Франческа извинилась потому, что вспомнила: Виктору не нравилось сокращение его имени. Она сама слышала, как он несколько раз поправлял Хилли Стида, называвшего его Виком.

— Ты этого терпеть не можешь. Я забыла.

— Так может называть меня Ник. И ты. Я никогда не возражал, когда так называла меня Элли. Но я действительно терпеть не могу, когда так меня называют другие люди, особенно не близкие мне. Это попахивает фамильярностью, которая мне претит. — Он добродушно усмехнулся, вспоминая. — И потом, по этому поводу мне сделала внушение моя мать. Она никому не позволяла сокращать мое имя, когда я был ребенком. Но когда ты называешь меня так, это звучит очень мило. Получается очень ласково и тепло… — Виктор прижал свою голову к голове Франчески и продолжил: — Я слышал, как отец и Ким называют тебя Франки, а Диана называет Ческа. Что тебе нравится больше?

— Наверное, Ческа. Франки звучит как-то по-мальчишески.

— Не думаю, чтобы кто-нибудь, обознавшись, принял тебя за мальчика, бэби. Этот вариант исключается начисто, — засмеялся Виктор.

— Но я не возражаю против «детки» и «бэби», — заверила его Франческа, удобно устраиваясь на его согнутой руке. — Они стали теперь какими-то особенными словами для меня.

— Вот как… — Виктор улыбнулся и на мгновение задумался. Прикоснувшись губами к плечу Франчески, он тихо спросил: — Я был первым, да? Первым мужчиной в твоей жизни?

Этот вопрос не очень смутил Франческу, потому что она предполагала, что он догадался. Но ответила не сразу. Лишь через некоторое время она прошептала:

— Да.

— Почему ты не сказала мне?

— Мне не пришло в голову. Я не думала, что это сколько-нибудь важно. Для меня, по крайней мере. А почему ты спрашиваешь? Это было важно для тебя, Вик?

Он тоже задержался с ответом. Прошло некоторое время, прежде чем Виктор осторожным тоном сказал:

— Да, и со многих точек зрения. Я надеюсь, что не сделал тебе больно. Я старался осторожно…

— Шш-шш-ш… — прошептала она, прижав подушечки пальцев к его губам. — Ты не сделал мне больно. Сделал не очень больно — скажем так.

Она почувствовала, как он улыбается в ее плечо.

— Но я не шокировал тебя, нет? Некоторые вещи, которые я делал…

— Нет. — Франческа почувствовала, как вспыхнули ее щеки при воспоминании об их неистовых ласках. Спрятав поглубже свою внезапную робость, она произнесла: — Мне… мне… понравилось все, что ты делал.

Виктор засмеялся.

— Рад слышать такое признание. — Он встал с постели, прошел к камину, подбросил пару поленьев в огонь, нашел сигареты в одном из карманов брюк и возвратился к их ложу. Поправив подушки за своей спиной, он прилег рядом с Франческой и прикурил. — Кстати, в котором часу ужин?