Голос Тайра. Жертва порока

Я чуть не вскрикнула от возмущения, в самый последний момент только спохватилась и прикусила губу. Сильно так прикусила, почти до крови. Это что же получается, они все знакомы были? Вот совсем все-все? И лорд Прэтт, и старший следователь Алан и… и покойная ныне леди Ариэлла Нейрос? Мамочки, это что же происходит-то? Это как так-то?

И никто об этом не знает, кроме меня? Вот уж точно, сенсация.

Видеть, что происходит в кабинете, я не могла, зато отчетливо все слышала. И после слов старшего следователя, наступила тишина. Ну, относительная тишина, в смысле того, что лорд Прэтт отвечать не торопился. Вместо этого до меня донесся приглушенный звук шагов, затем легкий скрип, звон стекла и характерное бульканье. О, как, они там еще и пить собираются!

Я потерла ладошки, предвкушая много всего интересного, и поморщилась. Вот все же жизнь несправедлива. Двое мужчин, не последних в империи, стоит отметить, оба даже с претензией на гордое звание джентльменов сейчас сидят в удобных креслах, потягивают дорогой коньяк (а я почему-то не сомневалась в том, что лорд Прэтт не приемлет дешевого алкоголя. Впрочем, моя уверенность была основана еще и на том, что я заметила краем глаза у него в кабинете бутылку коньяка на столике у камина. Очень дорого коньяка, такого же, как тот который я сегодня утром экспроприировала у дяди Фила ради достижения благородной цели — добывание информации), сплетничают. А я, милая девушка, уставшая до безобразия, подвергшаяся самому беспринципному нападению и пострадавшая на благо империи и во имя гласности и справедливости, вынуждена топтаться босиком на холодном полу. И ведь даже и присесть тут некуда. Нет, кушетка и кресла имеются, только вот сомневаюсь я, что мне удастся сдвинуть их с места.

Я вздохнула, еще раз посетовав про себя на несправедливость мироустройства, в сотый, наверное, раз пообещала жестоко отомстить лорду Прэтту за все издевательства, и снова приникла к слуховому окошку.

— Видишь ли, Март, — вещал невидимый мне лорд, — все дело в том, что мое отношение к леди Нейрос изменилось в тот момент, когда из недоступной девушки-мечты она превратилась в весьма доступную особу. Прости, друг, но не мне тебе рассказывать о том, что подобного пятна на репутации ей бы никто не простил. Никогда. И даже положение и связи Нейроса-старшего не исправили бы ситуацию.

Я вынуждена была признать правоту лорда Прэтта. А ведь и в самом деле, еще сегодня утром, я думала о том же. Девушка из знатного рода, дочь такого известного политика, как лорд Нейрос, просто обязана была хранить кристально чистую репутацию вплоть до замужества. А она, вопреки всему, получает лицензию лераны и занимается самым древним в мире ремеслом. Странно? Еще как. И непонятно.

— Не мне тебе объяснять, друг, — в тон ему ответил старший следователь, — что на все это можно закрыть глаза. О занятии Ариэллы не распространялись. Об этом не говорилось вслух и даже шепотом не обсуждалось. Нейрос обеспечил так же и полнейшее молчание в прессе. Так что… превосходный, кстати, коньяк, — вдруг невпопад произнес Алан, и я словно бы наяву увидела, как он делает глоток из бокала, чуть прищуривает глаза, перекатывая его на языке, как откидывается на спинку кресла, с выражением безграничного удовольствия на лице. Затрясла головой, чтобы отогнать картинку. Что за дела? Еще мне тут не хватало о всяких следователях и их повадках раздумывать. У меня расследование, сенсация, у меня слово чести, в конце-то концов, мне некогда разной ерундой голову забивать.

— Молчали, — согласился Прэтт, — но все об этом знали.

— И что? Случись Нейросу угодить императору, и попросить в качестве благодарности мужа для дочери, причем не простого, а родовитого, и считаешь, у тебя был бы шанс избежать брака? Приказы его величества не обсуждаются, а насколько мне известно, после последней выходки ее императорского высочества Марии Леонисии, наш правитель стал особое внимание уделять репутации дворян. И не только юных леди, а и не совсем юных лордов. Не зря Нейрос делал все возможное, чтобы замять скандал и сохранить занятие Ариэллы в тайне. Я вообще не понимаю, как он это допустил?

— Меня это тоже интересовало и… Ариэлла кое-что рассказала.

У меня уже все внутри дрожало от нетерпения. Это ж сколько всего интересного мне довелось подслушать. Это ж просто чудо, что за комнатка такая. Осознавать и анализировать информацию буду потом, а пока… ну говорите уже, говорите! Я даже пританцовывать стала на месте, так мне не терпелось поскорее узнать тайну леди Нейрос.

— Вот как? — кажется, Март удивился.

— Ага, она сказала, что у старика Нейроса не было выхода и ему пришлось принять ее решение.

— Думаешь…

— У нее был компромат на отца. Причем, настолько серьезный и грязный, что тот предпочел смириться с занятием дочери, но не допустить, чтобы тайна эта стала известна.

— Интересно, — протянул Март, — а могли ее убить из-за этого?

— Не знаю, Мартин, Ариэлла не сказала, что это была за информация, но… среди ее клиентов было несколько очень опасных людей. Очень, Март.