Голос твоего сердца (СИ)

От едкого замечания американца русская подскочила с места, желая высказать ему все, что она думает о его высокомерии, но вместо слов послышались еле слышные хрипы. Россиянка схватилась за горло, чувствуя боль из-за перенапряжения. Совсем плохо. Мало того, что ее здоровье подорвалось, так еще и страны с большим усилием зашептались, называя ее лгуньей.

— Хватит с тебя твоей игры, русская. — Надменно улыбнулся шатен, обратно усевшись на свое место. — Скажи уже своим мерзким голоском нам что-нибудь. А то мы даже не знаем, как он звучит.

Послышались смешки и приободряющие слова в сторону США. И лишь братья и сестры русоволосой молчали, не вступая ни на чью сторону. Их не трогают и ладно.

— У нее уж лучше твоего был голос. — Злобно усмехнулся Беларусь, глядя глазами болотного цвета на обидчика.

Столь ядовитые слова от брюнета никто не ожидал, тишина нависла над залом заседания, как только он произнес их. Даже США не ожидал его перемены. Приветливый парень в одно мгновение стал зверем, готовым броситься на каждого, кто нелестно отзовется о его сестре.

— А я смотрю, ты ее защитник. Она тебе платит, чтобы ты так превосходно играл свою роль?

Это был удар по гордости Беларуси. В одном слове собрано сразу несколько намеков. Его экономическое состояние и зависимость от сестры.

— Нет. Но мне платят за твое выкабенивание. Я скоро стану богаче, чем ты с такими темпами. Продолжай восхвалять самого себя.

Лицо Штатов скривилось в гримасе ненависти. Никто не смеет так насмехаться и язвить ему. Он столько преодолел ради страха и уважения к своей персоне. И не собирается спускать с рук слова брата наглой девки Союза.

— Погоди-ка…Is there a close relationship between you?* — он чуть не смеялся, заметив смятение и удивление в глазах Беларуси. — Я слышал, конечно, что раньше скрепляли браки между родственниками. Но чтобы в современном мире… Хотя, инцест — дела семейные.

Американец ощущал свою победу и власть. Страны на его стороне посмеивались с обескураженного вида белоруса, те, кто отмалчивались, совсем закрылись в себе. Пусть знает свое место. Этот парень перешел черту дозволенного.

Но смех прервал оглушительный звон разбитого стакана о стену. И не просто где-то вдалеке, а рядом с шатеном. Всего в паре метров от его головы. Благо осколки не оцарапали его. Зато заставили побледнеть и испуганно покоситься на того, кто осмелился прервать издевательства США.

Россия вся покраснела от злости. А как же холоден ее взгляд темно-синих глаз. Хотя ему казалось, что они голубые. Неужели меняются под настроение русской?

Она не просто стояла на всеобщее обозрение и яростно размахивала руками. Все, что накопилось за эти трудные года, все, что россиянка вытерпела, словно порывом ветра вырывалось из ее рта, желая донести, насколько Штаты ей мерзок. Но никто не услышал. Просто тишина. Это как смотреть телевизор без звука. И тогда все поняли, насколько ошибались. Под сильными эмоциями мало кто сможет сдержать вранье. Правда вырвется все равно. И так и произошло. Россия нема.

Не обращая на свой недуг, она все говорила и говорила. Только белорус понимал ее, стараясь успеть прочитать по губам слова сестры. Даже когда та произнесла в немом крике «мразь», он не сразу узнал это слово. А затем она прекратила говорить, кашляя, хватаясь за голову. Как-то стало не особо хорошо.

— Сестра, ты как? — Беларусь взял ее под руку, пытаясь усадить в кресло, но та остановила его.

Нужна вода. Много воды. Россия попыталась жестами объяснить брату о своей жажде, но заметила на пальце маленькую красную каплю. Видимо, осколок задел ее, когда она бросила стакан в своего врага.

— Вот же блять!

Даже родные белоруса поразились его грубым словам. Он никогда не позволял в официальной обстановке ругаться. Но тут и понять можно.

От ее гемофобии* русская пару раз пошатнулась, закрыла глаза, считая, что таким образом комната станет вертеться медленнее, и после осела, благо руки младшего вовремя подхватили ее.

Началась суета. Девушки запищали, мужчины уже неслись к ним, впопыхах вызывая медиков. И только американец и Украина стояли ошарашенными, понимая, насколько вляпались.

* * *

— Россия, еще раз!

В старой советской школе города Москвы в скором времени будет даваться детский концерт для родных и близких, а также для желающих послушать приятное пение школьников в музыкальном кружке. Второклашки с большим удовольствием старались выполнить желание их учителей, спеть так, словно они на выступлении перед всем миром. Как будто от их пения планета преобразится.