Голос в радиоэфире

Его не такой талантливый брат Тодд был загорелым, радостным и гордым, был влюблен и, конечно, выглядел потрясающе. Рядом была его не менее потрясающая невеста.

Никто не удосужился спросить Рива, какие он делал успехи и был ли потрясающим.

«У меня потрясающая сила воли, – подумал он, когда на стол подали запеченную в духовке индейку и картофельное пюре (для папы), батат (для Меган), запеченный картофель (для Тодда) и коричневый рис (для Лиззи). – Ее хватило ровно на неделю».

Он собрался с мыслями и подошел к дому соседей. Семья Джонсон в День благодарения должна была ужинать в ресторане. Миссис Джонсон выглядела потрясающе. В туфлях на высоких каблуках и в костюме цвета темной сливы (юбка, жакет и чулки) она была неотразима настолько, насколько может быть женщина под шестьдесят. На мистере Джонсоне был костюм, который, по мнению Рива, должны носить брокеры с Уолл-стрит, – с жилетом и красным галстуком, который на нем самом выглядел бы крайне нелепо. Из кармана пиджака торчала сигара.

«Интересно, какой у нее вкус? – подумал Рив. – Разрешает ли миссис Джонсон своему мужу курить сигары в доме? Предложит ли он мне попробовать?»

Мистер Джонсон рассмеялся.

– Да, я одет, словно для сигарного вечера, – произнес он. – У меня в кармане действительно сигара.

– Нет, Рив, – произнесла миссис Джонсон. – Сигару тебе никто не предложит даже попробовать. Тебе рано начинать курить. Но можем разрешить тебе прокатиться с Дженни. Только ненадолго, возвращайтесь через час, потому что мы ждем гостей.

– Гости? – уточнил Рив. – Но на ужин они не останутся, верно?

– Именно так, – ответила женщина. – Лучшие гости – это те, кто не остается на ужин. Мы выпьем с ними кофе с десертом.

Дженни не промолвила ни слова и даже не посмотрела на него. Тем не менее Риву разрешили провести с ней час. Спасибо, мистер и миссис Джонсон. Он повернулся в ее сторону. На лице девушки не отразилось никаких чувств. Она надела пальто, шарф, взяла варежки.

На улице рядом с изгородью из хиленьких кустов между двумя участками она сказала:

– Я еду с тобой только потому, что не хочу пока объяснять все родителям.

Дженни быстро села в его автомобиль и громко хлопнула дверцей. Рив не успел открыть ей дверь машины сам. Он поехал по тем дорогам, по которым они катались раньше: через мост и на смотровую площадку. Всю дорогу девушка молчала.

Пока он находился в колледже, любимая казалась так далеко, что почти переставала существовать. Сейчас все мысли были только о ней.

– Дженни, – грустно произнес он.

Та пожала плечами. Рив остановился перед знаком «Стоп» и посмотрел на нее. По ее щекам текли слезы.

– Пожалуйста, не плачь.

– Смотри на дорогу. Не надо со мной разговаривать. Не надо меня утешать, просто катаемся до тех пор, пока не надо будет возвращаться домой. Родителям я скажу, что ты завел девушку в Бостоне. Мы долго не виделись, ты меня позабыл. Это единственное объяснение, которое я пока могу придумать. Это объясняет то, что ты не звонишь, не пишешь и не отправляешь мне открыток. Мы просто перестали общаться.

Он чувствовал, что сердце разрывается. С того самого момента, когда Брайан позвонил на WSCK, Рив понимал неизбежность этого, хотя не хотел верить, что девушка его бросит. Потребовалось несколько минут, чтобы собраться с мыслями и снова заговорить.

– Я не хочу тебя терять.

Она не удостоила его ответом.

– Я уйду из колледжа, чтобы не было соблазна снова пойти на радио.

– Тебе же так нравилось работать на радио и продавать историю моей жизни? Значит, единственный способ бросить радио – это уйти из колледжа?

Он пытался собраться с мыслями, но это оказалось непросто. Когда она находилась рядом, было еще сложнее. Рив хотел объяснить, что попал в сложную ситуацию: неприязнь сокурсников и то, что он с трудом представлял дальнейшее пребывание в колледже еще три с половиной года.

Однако прежде чем он успел все это сформулировать в голове и высказать, он положил ладонь на ее руку в рукавице.

Девушка убрала руку.

– На тебя нельзя положиться. Сравни себя с сестрами и братом. По сравнению с ними ты – ничто. Ты чувствуешь это, когда находишься рядом? Они пытаются сделать что-то хорошее в своей жизни и в мире, а ты только разрушаешь. Тебе не хватает даже смелости, чтобы в этом признаться.

Рив хотел поспорить, но не знал как.

– Я просто хотел заполнить чем-то эфир.

– Мог бы подумать о последствиях.

Он думал об этом. Точнее, о содержании следующей передачи. Он хотел объяснить разницу между реальной Дженни и одноименной радиопрограммой, но не знал, как лучше это сделать.

«Да, я превратил твою жизнь в радиопередачу, и это было просто».

Он включил печку, но она моментально ее выключила. Девушка была вне себя от гнева и в таком рассерженном виде казалась ему неотразимой. Ее волосы распустились, вылезли из-под шапки, попадали в рот, мешали.

– Ведь у меня, кроме отрицательных качеств, есть еще и положительные. Ты с этим не согласна?

– Нет. – Приступ возмущения и злости прошел, и она почувствовала, что устала от происходящего, да и Рив ей надоел.

– Отвези меня домой.