Голос во тьме

Он встряхнул головой. За молодого симпатичного (он видел портрет) адвоката. А не за комиссара полиции родом из деревни, да еще и на пороге, уж будем честны, скорой старости. Пусть эта старость и не будет дряхлой (отец до сих пор иногда спускался в кузню, а ему-то семьдесят шесть!), но… но…

Жар стал спадать. Джен перестала раскачиваться; и хотя она еще выглядела заснувшей, но ее волосы снова почернели, и кожа уже не казалась прозрачной. Наконец из-под ресниц блеснул теплый оранжевый свет.

– Нашла, – прошелестела ведьма. – Он около крошечного огня, но огонь его видит.

– Крошечного? – уточнил комиссар, практически сапогом задавив изумление. – Свечка? Лучинка? Он прячется в подвале? Зачем ему огонь днем?

– Не знаю. – Девушка несколько раз сморгнула, пока глаза снова не почернели. – Идем. Поймаем его, пока не сбежал.

* * *

В кабаке, несмотря на полдень, дым стоял коромыслом; Натан философски подумал, что завсегдатаи этого заведения работают ночами, не покладая ножа и кастета, – когда ж еще отдохнуть-то, если не днем?

– Не боитесь, что вас здесь узнают? – шепнула Джен.

Бреннон хмыкнул. На радость узнавания он и рассчитывал.

– Не вздумай устраивать массовую резню, – строго предупредил он ведьму, проталкиваясь к угловому столу.

– А не массовую? – тут же облизнулась она. – Вы же будете допрашивать сутенера? Ведь будете?

– Я все равно не разрешу тебе поджаривать его живьем.

– А если не целиком?

– Уймись и сядь.

Ведьма села за стол и бегло осмотрела набитый до отказа зал. Обитатели Вороньей Дуги жрали, хлестали местное пойло, орали (иногда песни, иногда – в пылу дискуссии), в углу истязал скрипку мужик без ног, там и сям взвизгивали более или менее потасканные девки, и Натан был уверен, что всех до единого можно сгрести в кутузку, даже не задумываясь.

– Он не здесь, – тихо сказала Джен. – Не в этом помещении.

– Уверена? Может, затаился в углу?

Ведьма сосредоточенно помолчала и отрицательно покачала головой. Бреннон привстал, выискивая в чаду и дыму кабатчика. У стойки он заметил с полдюжины бугаев, которые лениво поцеживали пиво и по-хозяйски поглядывали на посетителей.

– Охрана, – сказал комиссар. Джен кивнула. Бреннон, конечно, не ждал, что она свалится в обморок от одного амбре сроду немытых тел, которое было здесь сгущенным до предела, – однако невозмутимость ведьмы явно говорила о том, что она «охотится» в таких местах не в первый раз.

– Иди, – комиссар кивнул на бугаев, – скажи, что мне нужен хозяин.

– Так и сказать? – удивилась девушка.

– Угу.

Джен окинула Натана таким взглядом, словно сомневалась, что он выживет, если она отойдет хоть на минуту.

– Топай, – велел комиссар и положил на стол трость с клинком. Один револьвер он сунул в карман, другой – устроил на коленях, а свободной рукой ущипнул за пышные формы пробегающую мимо девицу с подносом в руках. Девица пронзительно вскрикнула.

– Пива, – велел Бреннон. – И виски. Бутылку.

В качестве виски тут тайком гнали такое пойло, что при попадании в лицо оно могло выжечь глаза. Не говоря уже о качественном ударе бутылкой по голове.

Девица приняла заказ и исчезла в толпе. Вскоре комиссар снова увидел Джен и облегченно вздохнул – то ли от того, что она уже возвращалась обратно, то ли от того, что двое топающих за ней охранников были целы и невредимы.

– Вот, – сообщила ведьма, уселась рядом с Бренноном и выжидательно уставилась на охрану, точно прикидывала, каковы они на вкус.

– Че надо? – глухо буркнул первый, без ушей. Судя по шрамам, их ему отхватил еще имперский палач за распространение дури.

– Знаешь, кто я? – спросил Бреннон.

– Ыр, – без особой радости отвечал безухий.

– Где хозяин?

– Занят. Че надо?

– Спрятать кое-кого. Не задаром.

– Чей это? – с пробудившимся интересом осведомился безухий.

– Заплачу посуточно. Какой там сейчас тариф?

Бандит задумчиво поскреб загривок. Под локоть ему поднырнула девка-разносчица и выставила на стол кружку с пивом, бутыль мутного самогона и рюмку; попутно она что-то шепнула бугаю. Натан сделал вид, будто ничего не заметил. Джен презрительно принюхалась к пиву.

– Местов нет, – отрезал безухий; его приятель маялся от безделья, стоя за спинкой стула, и поигрывал тесаком.

– Чего ж это нет? – добродушно сказал Бреннон. – Папа Эймс уже забил всю канализацию постояльцами?

Владелец тесака угрожающе навис над столом и засопел комиссару в лицо.

– Положи цацку, – велел Натан, – пока яйца целы. – Он щелкнул под столешницей курком револьвера; суховатый щелчок заставил бандита спешно отдернуться от стола.

– Ты это, слышь… – возмущенно привстал безухий, нашаривая под полой подвесной топор, который зримо оттягивал его пальто.

– Сядь. – Бреннон вытащил руку из-под стола и слегка упер локоть в его край для вящей точности. – А ты давай за Папой. Нога здесь, нога там.

– Мужик, ты это… нас тут много, а ты один.

– У вас очень сомнительное преимущество.

Ведьма уставилась на безухого и оскалилась.

– Слышь ты… – начал было охранник, и Натан поднял второй револьвер. Бандит увял.