Голоса из России. Очерки истории сбора и передачи за границу информации о положении Церкви в СССР. 1920-е – начало 1930-х годов

В это время опубликованное письмо М[итрополита] Петра М[итрополиту] Агаф[анге]лу способно было уже окончательно смешать карты. Казалось, не было оснований оспаривать у М[итрополита] Аг[афангела] власть на управление Церковью, но подозрение, что М[итрополит] Петр введен снова в заблуждение, и страх, что у М[итрополита] Аг[афангела] есть какое-то соглашение с ГПУ, заставили русский Епископат решительно выступить на поддержку М[итрополита] Сергия и требовать отказа М[итрополита] Аг[афангела] от претензий на управление Церковью, быть может без достаточных объективных к тому оснований.

12/VI–1926 г. М[итрополит] Аг[афангел] подчинился всеобщим просьбам и требованиям и отказался от своего Пермского послания. Единственным законным Управителем остался М[итрополит] Сергий, с каковым Cов[етская] власть, убедившись в бесплодности своих попыток спровоцировать анархию в Церкви через ВВЦС и М[итрополита] Агафангела, стала продолжать переговоры о легализации, начатые год назад с М[итрополитом] Петром.

Что касается самого М[итрополита] Петра, то он в это время был вывезен тайно из Москвы и помещен в крепость б[ывшего] Спасо-Евфимиева м[онасты]ря в Суздале в одиночной камере. Там находился он до поздней осени 1926 г., в то время как в России в это время происходили следующие события: в результате переговоров с Тучковым М[итрополит] Сергий составил проект декларации, каковую вместе с проектом обращения в Нар[одный] Ком[иссариат] Внутренних Дел разослал всем Епископам для ознакомления[526]. Осведомившись о том, что Епископы, а с ними и вся Церковь солидарны с его проектом, М[итрополит] Сергий в VII–1926 г. передал указанные документы Тучкову. Однако скоро выяснилось, что Тучков признал указанные акты Церкви недостаточными и продолжал настаивать на принятии М[итрополитом] Сергием тех условий, кои еще в 1925 г. были поставлены М[итрополиту] Петру, а для большей «убедительности» этих условий ГПУ настолько усилило репрессии против Епископата, что в редкой Епархии оставались еще Епископы. Помимо этого Власть через местные органы ГПУ с целью еще больше дезорганизовать Церковь стала навязывать отдельным Епархиям, округам и даже благочиниям «легализацию» – на основе тех же условий, и т. к. на местах находились иногда не достаточно стойкие иерархи, клирики и миряне, то такие местные, сепаратные легализации отдельных частей Прав[ославной] Церкви начали наблюдаться с конца 1926 г. в разных концах России[527]. В это время Епископы, находящиеся в ссылке в Соловках, составили свою декларацию Правительству, передали ее М[итрополиту] Сергию, а последний, широко распространив ее по России, высказал свою полную солидарность с ней.

Одновременно с этим полное отсутствие сведений о М[итрополите] Петре, о его местопребывании и здоровье стали порождать опасения и за самую его жизнь. Аресты и ссылки Епископов, достигшие к этому моменту своей кульминационной точки, прямая угроза, начавшая грозить и М[итрополиту] Сергию, ввиду его твердости и нежелания идти на компромиссы, отсутствие на свободе надежных и испытанных Епископов, которым бы М[итрополит] Сергий мог передать управление Церковью в случае своего ареста, неопределенность положения в случае смерти М[итрополита] Петра, с каковой должны были бы прекратиться полномочия и М[итрополита] Сергия, – все это вынуждало всех мыслящих иерархов поднять вопрос о своевременности и целесообразности как-то кардинально пересмотреть вопрос об управлении Прав[ославной] Церковью, дабы обеспечить ее законным и отвечающим своему назначению руководством даже в том случае, если бы умер М[итрополит] Петр и вместе с тем при безнадежности перспективы созвать Собор хотя бы и в нескорое, но в определенное время.

И вот осенью 1926 г., по мысли группы Епископов, близких М[итрополиту] Сергию, наиболее целесообразное решение этого вопроса, т. е. вопроса об управлении Прав[ославной] Церковью, следовало видеть в немедленном же избрании нового Патриарха, если не на Соборе, за невозможностью его созыва, то на соборе Епископов, а ввиду опять-таки невозможности и его созыва – путем опроса и собирания мнений большинства прав[ославных] Епископов. Избранный т[аким] обр[азом] новый Патриарх, даже если бы он и был в ссылке, мог бы ясно и определенно установить порядок преемства власти, во-первых, во-вторых, не стало бы больше поводов для борьбы за Местоблюстительство, Заместительство и пр. Кроме того, самое наличие Патриарха – подняло бы дух и бодрость в Церкви. Что касается канонической стороны дела, то Епископы и М[итрополит] Сергий находили, что при наличии подписей подавляющего большинства Епископов под актом выборов – таковые были бы неоспоримы и с канонической стороны.

Однако трудность этого дела состояла в том, что, во-первых, надо было объездить всю Россию и в том числе отдаленные места ссылки, во-вторых, все дело надо было поставить достаточно конспиративно и выполнить в сравнительно короткий срок, т. к., если бы ГПУ узнало о таком начинании Церкви, конечно, надо было ждать самых суровых репрессий.