Голоса потерянных друзей

Красная дверь открывается с едва слышным скрипом. На пороге стоит высокий, крепко сбитый мужчина с золотистой кожей. Я бы приняла его за дворецкого, вот только на нем нет ливреи — лишь рабочая рубаха и коричневые шерстяные брюки, обтягивающие мускулистые бедра и заправленные у колена в высокие сапоги.

Он хмурится и обводит нас всех внимательным взглядом.

— Да, мэм! — наконец произносит он, глядя на мисси. — Чем могу помочь? Вы, должно быть, дверью ошиблись.

— Меня ждут! — резко сообщает мисси.

— А меня ни о чьем визите не предупреждали, — говорит он, не двинувшись с места, и мисси теряет терпение.

— А ну позови-ка своего хозяина! Немедленно!

— Мозес! — раздраженно зовет мужской голос из глубины конторы. — Займись-ка тем, что я тебе поручил! Нам нужно найти на «Звезду Дженеси» еще пятерых! Здоровых, с крепкими спинами! Чтоб к полуночи были здесь!

Мозес в последний раз окидывает нас взглядом, отступает и исчезает во мраке.

А к двери вместо него подходит белый мужчина — стройный, рослый, с запавшими щеками, усами пшеничного цвета и бородкой клинышком на остром подбородке.

— Меня ждут. Мы приехали к другу, — заявляет мисси, нервно потирая шею. Голос у нее такой, точно она ваты в горло набила — так что сразу ясно, что врет.

Незнакомец отступает в сторону, пропуская нас, а сам вытягивает шею и придирчиво оглядывает переулок. По левой стороне лица у него тянутся застарелые шрамы, точно полосы подтаявшего воска, а один глаз закрывает повязка.

— Наш с вами общий друг настоятельно попросил меня впустить внутрь только двоих.

Я опускаюсь на корточки, съеживаюсь, чтобы стать как можно незаметнее, и осматриваю хромую ногу Искорки.

— А нас как раз двое! Не считая моего кучера, конечно, — с нервным смешком добавляет Лавиния. — Сами понимаете, дамам опасно путешествовать в одиночку! Уверена, мистер Уошберн нас поймет. — Мисси заводит руку за спину и выпячивает грудь, хотя, по правде сказать, хвастать ей особо нечем. Фигура у нее без особых изгибов и плоская, что вверху, что внизу, а плечи широкие — в отца. — Нам еще домой возвращаться, и хотелось бы засветло, а путь неблизкий. Так что я предпочла бы немедленно приступить к делу, — продолжает тем временем мисси. — Я прихватила с собой то, что мистер Уошберн… просил меня привезти.

Не знаю, замечает ли это кто-нибудь кроме меня или нет, но в этот самый миг мисси бросает взгляд на Джуно-Джейн, точно она-то, ее юная единокровная сестричка, и есть то, что просил привезти мистер Уошберн.

Дверь открывается шире, и незнакомец исчезает за ней. Меня прошибает липкий, холодный пот.

Джуно-Джейн привязывает лошадь к коляске, но так и остается на улице. Под порывами ветра подол ее бело-синего платья и белые нижние юбки липнут к худеньким лодыжкам. Она скрещивает руки на груди и морщит нос, точно уловив нестерпимую вонь.

— А что это такое тебя попросили привезти? Откуда мне знать: может, ты подкупила мистера Уошберна, чтобы он обставил все так, как выгодно тебе?

— Мистеру Уошберну ничего от меня не нужно. Сама посуди: вон какими богатствами он владеет! — мисси обводит рукой высокое здание, реку, плещущуюся рядом. — Разумеется, в партнерстве с папой. Мне бы, конечно, было бы куда как удобнее переговорить с мистером Уошберном с глазу на глаз, но тогда тебе пришлось бы поверить на слово мне и всем тем сведениям, которые я бы тебе пересказала. И если бы выяснилось, что у мистера Уошберна и впрямь хранится единственная копия отцовских документов, я могла бы ее сжечь прямо в конторе, и ты никогда бы об этом не узнала. Но, полагаю, ты хочешь присутствовать лично, а не допрашивать меня после. Если сейчас же не войдешь внутрь, тебе придется мне поверить на слово.

Джуно-Джейн вытягивает руки вдоль тела. Сжимает кулаки:

— Да я скорее змеюке подколодной поверю, чем тебе!

— Ну я так и думала, — заключает мисси и протягивает Джуно-Джейн ладонь. — Тогда пойдем туда. Вместе.

Джуно-Джейн пулей проскакивает мимо протянутой руки, взбегает по ступенькам, заходит в дверь. Последнее, что я вижу, — это длинная черная волна ее волос.

— Присматривай за лошадьми, кучер. Если с ними что-то случится, отделаю тебя так, что мало не покажется, — бросает мне мисси Лавиния и тоже исчезает за дверью, которая со стуком захлопывается. Я слышу, как за ней задвигают засов.

Я покрепче привязываю лошадь Джуно-Джейн, а потом чуть-чуть ослабляю уздечку и ремешок, упирающийся Искорке в живот. Затем я прячусь в тени у стены, забираюсь в пустую бочку из-под сахара, лежащую на боку, откидываю голову назад и закрываю глаза.

Долгая ночь, проведенная почти без сна, тут же напоминает о себе, и я не замечаю, как засыпаю.

Мне снится двор работорговца. А перевернутая бочка превращается в деревянный домик, где меня опять отнимают у матушки.

Потерянные друзья