Голоса Серебряного века. Поэт о поэтах

Существенно дополняют отдельные главы воспоминаний стихи О. А. Мочаловой, посвященные поэтам-современникам. В какой-то мере знакомят с ее творчеством несколько стихотворений, введенных в текст. Привлекают внимание страницы, умело и чутко передающие ощущения от встреч, наброски портретов (Вячеслава Иванова, Марины Цветаевой, Владимира Кириллова и др.), сделанные талантливой поэтессой.

Несколько глав из воспоминаний О. А. Мочаловой, не представляющих литературного интереса, выпущены, но выдержки из них использованы при комментировании текста. Главы обеих книг пронумерованы, их названия унифицированы, дополнительные авторские заголовки («Поэтическая спутница», «Михпет», «Маргарита», «Горный дух», «Навсегда») сохранены. Цитируемые мемуаристкой стихотворения разных авторов выправлены по опубликованным текстам. При этом незначительные искажения исправлены, а в случае существенных расхождений — точный текст приведен в комментариях. В ряде случаев в «Литературных встречах» и «Литературных спутниках» сохранены частичные повторы текста, представляющие интерес как варианты; любопытно также сравнить разночтения в ряде стихотворений и в их вариантах, помещенных автором в тексте воспоминаний. Лица, не имеющие отношения к литературе, оставлены без пояснений.

Рассказывая о встречах с Мариной Цветаевой, О. А. Мочалова процитировала фразу, которая, по всей видимости, содержала намек на то, что стихи Мочаловой почти не печатались: «Вы — поэт без второго рождения, а оно должно быть». Хочется надеяться, что появление в печати воспоминаний и стихотворений О. А. Мочаловой привлечет внимание к ее творчеству и пророчество М. И. Цветаевой о втором рождении поэтессы исполнится.

Текст воспоминаний О. А. Мочаловой «Литературные встречи» и «Литературные спутники» печатается по автографам и авторизованным машинописным копиям с правкой автора, хранящимся в РГАЛИ (ф. 273, оп. 2, ед. хр. 6; оп. 3, ед. хр. 15, 16, 18–20, 22–26); тексты стихотворений — по автографам и машинописи с авторской правкой (ф. 273, on. 1, ед. хр. 1, 3, 4, 5; оп. 2, ед. хр. 1, 2,5; оп. 3, ед. хр. 5, 7).

А. Евстигнеева

Литературные встречи

От автора

Предлагаемые записки отнюдь не претендуют ни на создание творческого образа упомянутых здесь поэтов, ни на оценку их творчества. Записки — лишь картинки, штрихи, реплики, подмеченные наблюдателем на своем пути. Обо всех этих больших именах достаточно много писали и еще будут писать. Но живое свидетельство, непосредственное впечатление, личное знакомство освежают образы поэтов, уже и теперь ставших историческим прошлым. Значение символистов и последующих поэтических имен не умерло и умереть не может для всех, кто способен поэзию воспринимать непредубежденно. Имена Брюсова, Вячеслава Иванова, Блока, Бальмонта, Гумилева и др[угих] вошли в число мировых имен и защиты не требуют. Всякое упоминание о них может обогатить читателя нового поколения, помочь ему найти меру вещей в оценке литературных явлений. Поэтому, думается, и эти страницы возбудят некоторый интерес.

Ничто не было записано мною в свое время, когда литературная жизнь кипела рядом, но сохранившиеся в памяти отрывки — тверды и точны.

I. Валерий Брюсов

Я была членом кружка поэтов, которым руководил Валерий Яковлевич во Дворце искусств ^[1] в 1920—1921-х годах. Я видела его также в ЛИТО, МОНО ^[2]. Брюсов был всегда строг и суров с начинающими: «Вы оперу написать можете? Создать стихотворение не легче».

Раз, прослушав бездарного поэта, он сказал: «Самое оригинальное выражение у Вас — „море вздурило“. Больше замечаний нет».

Как-то я прочла при нём свое раннее стихотворение:

«Не верю, что земля кругла,
Она совсем остроугольна.
И, если бы звездой была,
Мне не было б так мутно-больно.

Но в звездах — мерзлая вода,

Они глядят иглистым хрустом,
И в их безгрешном — „никогда“,
Безлюбо и священно-пусто.

Мне нежно дорог Млечный Путь,

Его туманные волокна,
Так хочется в него нырнуть,
Когда смотрю я ночью в окна».

Брюсов запомнил стихи с одного прослушанья и после читал их другим, как образец декадентства. На одном из собраний кружка он говорил: «На выставке современной живописи висела картина, изображающая забор. Великий князь С. Н.^[3] подошел к ней, посмотрел и сказал: „Так бывает“. Мнение — „так бывает“ обозначает художественный нуль».

Брюсов очень дружил с Бальмонтом. Бальмонт рассказывал: «Валерий не знает русской природы, растений. Он встретил в моих стихах название травки „заячья капустка“ и думал, что это я выдумал».