Голоса в темноте

— А Джо тоже вернулась? Приятная девчушка. Всегда поможет. Это она отвезла меня в больницу, когда я упал и сломал ногу. А потом приходила навещать и всегда приносила цветы.

— Она еще не вернулась, — неопределенно сказала я.

— Мне восемьдесят шесть, — сообщил Питер. — Как по-вашему, можно мне дать столько лет?

— Нет, — солгала я.

— Моя мать дожила до девяноста пяти! А потом — раз! — и в один день угасла. Мне ее до сих пор не хватает. Глупо, правда? Старик, а каждый день вспоминаю мать. Храню ее локоны — красивые, седые, а у корней цвета слоновой кости и жесткие, как конская щетина. Теперь так не принято. И еще кольцо для салфеток — серебряное, с ее именем внутри. Очень симпатичное.

— Чай — именно то, что мне требовалось. Большое спасибо.

— Уже уходите? А печенье так и не попробовали?

— Я еще приду.

— Я всегда дома.

* * *

Ночь выдалась беспокойной. Мне приснилось, что гудит пожарная тревога. Но я не видела, где бушует пламя, и не знала, где располагается пожарный выход. И это неведение парализовало волю. Если бы я знала, как выбраться, немедленно побежала бы в ту сторону. Если бы представляла, откуда распространялся огонь, то бросилась бы в обратном направлении. Снова ударил пожарный колокол, и я проснулась. И с трудом стала смутно сознавать, что это дверной звонок. Я потянулась за халатом. Глаза никак не открывались. Неприятная вещь: у меня возникло ощущение, будто веки приклеены. Я едва открыла один глаз, но и после этого пришлось добираться до двери на ощупь. Но даже сонная, я сначала убедилась, что цепочка накинута, и только после этого отперла замок. В щели показалось лицо молодого полицейского.

— Мисс Девероу? — спросил он.

— Сколько времени?

Он посмотрел на часы:

— Без пятнадцати четыре.

— Утра?

Он оглянулся. На сером небе низко висели облака, но это был явно день. В голове стало проясняться.

— Если вы по поводу машины, я как раз намеревалась ее забрать. Сначала я получила штрафную квитанцию, потом повесили блокиратор. Я собиралась что-то предпринять, однако была очень занята. Не представляете, сколько дел.

— Я не по поводу машины, — бесстрастно ответил он.

— Я бы сперва хотела взглянуть на ваше удостоверение.

Полицейский вздохнул и просунул в щель кожаную обложку. Можно подумать, я способна отличить фальшивый документ от настоящего.

— Вы могли купить его по Интернету, — предположила я.

— Я дам вам номер телефона. Позвоните туда, если все еще не доверяете, — предложил он.

— Какому-нибудь вашему приятелю, с которым вы сговорились.

— Послушайте, мисс Девероу, меня направил к вам инспектор Кросс. Он хочет с вами побеседовать. Если у вас какие-то сомнения, свяжитесь с ним лично.

Я сняла с двери цепочку. Полицейских оказалось двое. Они шумно вытерли ноги о коврик и сняли головные уборы.

— Если Кросс хочет со мной поговорить, почему он не приехал сюда?

— Он послал нас за вами.

Я испытала сильное желание сказать какую-нибудь резкость и в то же время почувствовала облегчение. Наконец Кросс ко мне прислушался. И понял, что не я источник всех бед. Через пять минут я уже сидела в полицейской машине и ехала на юг. Когда мы останавливались на светофорах, я замечала, как люди косились в мою сторону: кто эта женщина на заднем сиденье полицейского автомобиля? Я попыталась прикинуться детективом. Но когда мы переехали через реку, выглянула из окна и нахмурилась.

— Нам же не туда.

— Инспектор Кросс сейчас в участке Касл-Роуд.

— Почему?

Мне никто не ответил.

* * *

Касл-Роуд сверкал новизной. Это был участок с большими стеклянными панелями и трубчатыми стальными конструкциями. Мы подъехали с задней стороны, с автостоянки меня быстро провели внутрь через маленькую дверь и повели по лестнице наверх.

Кросс ждал в крошечном кабинете вместе с другим полицейским, лысеющим человеком среднего возраста, который протянул мне руку и представился Джимом Барроузом.

— Спасибо, что приехали, — поблагодарил Кросс. — Как вы себя чувствуете?

— Это по поводу Джо? — спросила я.

— Что?

— Дело в том, что я ездила в Дорсет, но ее не оказалось в коттедже, где она обычно останавливается. Еще я разговаривала с ее знакомым. Он обзвонил друзей, но никто о ней ничего не слышал.

— Отлично. — Кросс нетерпеливо покосился на своего коллегу и его взгляд ясно выражал: «Суди сам, о чем я тебе говорил». — Но сейчас я хочу спросить вас о другом. Пожалуйста, присаживайтесь. — Он указал мне на стул напротив стола. — Вы знаете женщину, которую зовут Салли Адамсон.

— Нет.

— Вы уверены?

— Кто она такая?

Внезапно я ощутила приступ леденящей дурноты. Она хлынула от макушки и распространилась до кончиков пальцев ног. Что-то явно произошло. Меня осенило.

— Салли — это приятельница Терри?

— Его приятельница?

— Я два раза натыкалась на женщину, которую зовут Салли, когда заходила к нему, чтобы забрать почту. Она появлялась, я исчезала. Но ее фамилии я не знаю. Не думаю, что они вместе живут. Но Терри из тех людей, кто не в состоянии обойтись без подружки. Когда мы только познакомились... — Я внезапно запнулась и спросила: — Что-нибудь случилось?

Мужчины переглянулись, и вперед выступил Барроуз: