Голоса за стеной

— Не заглядывать в дверь, что в самом низу, — повторил Кузнец. — Кто же туда будет заглядывать, если не велено?

Часовой закрыл за ним дверь и остался снаружи.

В темноте Кузнец разглядел площадку, с которой начиналась крутая как спираль лестница наверх. И еще он приметил одну-единственную дверь, выходившую на эту площадку.

«Сюда мне и запрещено, — понял он. — Значит, мне именно сюда и надо», — он толкнул дверь и вошел.

Откуда-то сбоку шел свет. Кузнец свернул за угол и увидел небольшое помещение с каменным полом. Посредине стоял деревянный стол, в керамическом подсвечнике горела свеча. К столу была придвинута тяжелая грубая лавка. У серой заплесневелой стены стоял топчан. А на нем сидела девушка.

— Мария! — тихо позвал Кузнец, стоявший в тени.

Она вздрогнула, подняла голову, встала.

— Кто вы? — спросила Мария.

— Я друг твоего брата.

Кузнец приложил палец к губам.

— Как он? — спросила Мария тихо.

— С ним все хорошо, — шепотом ответил ей Кузнец. — Волнуется за тебя. Слушай меня внимательно. В этой башне есть единственное окно, на самой верхотуре. Мне велено сделать на него узорную решетку. Тебя потом переведут туда. Решетку я сделаю, но не глухую, а на петлях. Она будет открываться внутрь. В проеме я вобью крюк, на него ты привяжешь веревку.

— А где взять веревку?

— Она уже есть, — засмеялся Кузнец и, открыв свою холщовую рабочую сумку с инструментом, извлек со дна большой моток толстой пеньковой веревки. — Спрячь ее под матрац. Окно в башне выходит не в сторону города, а в сторону полей. Привяжешь веревку, а все остальное уже дело твоей ловкости. Ты этому обучена получше меня. Завтра в полночь мы будем ждать тебя во рву под башней. А теперь я пошел.

— Спасибо, — сказала Мария. — Передайте Метеору, что я все сделаю, как нужно, пусть не беспокоится.

— Ну и славно, — сказал Кузнец. — До скорой встречи, — и вышел.

Когда Кузнец, сняв размеры окна, вернулся домой, он рассказал все Метеору и заметил:

— Теперь дело за нами. Будем работать день и ночь, чтобы к утру поспеть. Раздувай горн!

И они приступили к работе. Метеор помогал Кузнецу всем чем мог: выхватывал щипцами из огня металл, разогревал заклепки, обрубывал заусеницы. Работали споро, только и успевали, что утереть рукавом пот да хлебнуть воды из глиняного кувшина.

К утру следующего дня решетка была готова.

Метеор любовался ее узорами — гибкими веточками, на которых росли розы, окруженные листьями, и думал о том, как прекрасно металл и огонь подчинились воле и вкусу Кузнеца. Можно было бы только радоваться ее появлению на свет, если бы не зло, для которого она предназначена…

Умывшись и позавтракав, Кузнец завернул изящную решетку в рогожу и отправился в башню. Его не было очень долго, и Метеор начал волноваться. Вернулся Кузнец уже в сумерки.

— Случилось что-нибудь? — бросился к нему Метеор. — Почему так долго?

— Ты что думаешь, решетку поставить — раз чихнуть? Не так-то просто, юноша, ни в чем не люблю халтуры… А потом я должен был убедиться, что сестренку твою действительно переведут наверх.

— Перевели?

— Да… Теперь нам можно и отдохнуть…

Около полуночи они встали, освежили лица водой и двинулись в путь. К башне шли не через город, а пробирались огородами, полями.

На фоне лунного ночного неба Губернаторская Башня была хорошо видна. Вот и ров. Перед ним высокая крепостная стена из каменных глыб. А за ней — башня. У стены росли кусты бузины. Продравшись сквозь них, Кузнец и Метеор присели под стеной.

Ровно в полночь на Магистратской Башне пробили часы. Метеор глянул вверх — там, на огромной высоте, освещенный лунным сиянием, виднелся квадратик окна. Через какое-то время из него помахали чем-то белым, словно подавали сигнал, затем над головами Метеора и Кузнеца что-то прошуршало, и к их ногам упала веревка. Метеор взял ее за конец, отошел на десяток шагов, натянул и подергал — давал знак Марии, что они на месте.

Веревка дрогнула, и Метеор увидел, как, обхватив ее ногами, Мария заскользила вниз.

Мягко опустившись на траву, она бросилась к брату, обняла его, а потом поцеловала в щеку смутившегося Кузнеца.

— Надо быстрее уходить отсюда, пока темно, — прошептал Метеор.

— Э-э, нет, — сказал Кузнец. — Не худо бы еще замести следы, — он намотал веревку кольцами через локоть и весь моток швырнул через стену. — Пусть думают, что ты спустилась по ту сторону, — подмигнул он Марии. — Там и искать будут. А теперь пошли.

Полевая дорога вывела их в лес. На серебристой от лунного света поляне они расположились передохнуть. Перекусили холодной говядиной, хлебом и редькой, густо присыпанной солью.

— Это вам на дорогу, — сказал Кузнец, подавая Метеору сверток с запасом еды. — А мне пора обратно. К рассвету надо быть дома. Да незамеченным.

— Большое спасибо за все! — воскликнули Метеор и Мария. — Добрый вы человек.

— Мне отец говорил: «Торопись на доброе дело, а худое само поспеет», — засмеялся Кузнец. — Счастливого пути, молодые люди. Что бы такое подарить вам на память?

— А мы и так взяли, без спросу, — улыбнулся Метеор.

— Что? — удивился Кузнец.

— Вашу веселую песенку…