Голова королевы. Том 1

— Милорды, — сказала Мария Стюарт, — здесь произошло много несправедливого. Парламент забрал большую волю в ущерб королевской власти, но все это должно быть прощено и забыто. Мы желаем мира и уважения к закону, а также религиозной свободы для каждого. Но хотя мы ожидаем от вас, милорды, согласия и усердия, однако мы не можем скрывать, что никогда не окажем уважения и доверия тем лицам, которые отравили жизнь нашей несчастной матери и всегда содействовали смуте.

Граф Арран мрачно отвернулся, тогда как остальные лорды, ослепленные прелестями прекрасной королевы и воодушевленные ее привлекательностью, принесли ей присягу в верности.

Мария Стюарт во главе дворянства отправилась в Голируд. Утомленная путешествием, она тотчас по приезде в замок удалилась в свои покои. Однако вечером народ устроил ей серенаду на скрипках и волынках, присоединив к ней пение псалмов. Эта нестройная музыка и хоралы мрачного культа еще более усилили меланхолическое впечатление юной королевы в стране, которая стала ей чуждой и должна была заново стать для нее отечеством.

Мария Стюарт опустилась на колени перед распятием и начала молиться. Горячие слезы струились по ее щекам.

IV

Внизу, в банкетном зале дворца, угощались вином лорды Джэмс Стюарт, Мейтленд и Эрджиль. Мейтленд воткнул нож в паштет и, смеясь, воскликнул:

— Сделаем с ней то же самое, что сделал француз с репейником!

— Черт побери! — подхватил Эрджиль. — Неужели мы привезли ее сюда затем, чтобы ее французские лизоблюды задавались перед нами? Если бы не торжественный сегодняшний прием, то я хлопнул бы по его надушенной макушке!

— Умерь свой задор, Эрджиль, оставь излишнюю поспешность! Сначала нужно выяснить, как она покажет себя, — проворчал Джэмс, — с тем дураком всегда успеем разделаться. Но разве вы не видели, какой взгляд она бросила на Аррана? Ей-Богу, из этой женщины может что-нибудь выйти, и — честное слово! — за мной дело не станет, если она через год не предложит условия мира стране.

Мейтленд, покачав головой, воскликнул:

— Вы бредите! Именно тот взгляд на Аррана — колкий, как обоюдоострый кинжал — убедил меня, что она — не кукла, готовая подчиниться вашему руководству. Она доверяет вам, потому что вы до сих пор еще не противоречили ей и не требовали ничего такого, на что ей трудно согласиться. Ведь вы так и не заставили ее подписать эдинбургский договор!

— Ха-ха! — рассмеялся Джэмс. — Тогда она была во Франции, а теперь находится в Голируде. Я схвачу ее железной перчаткой, а что я раз схватил, того уже не выпущу.

— Смотрите, чтобы она от вас не ускользнула, когда будете ее хватать! Этот Боскозель…

— … ее игрушка. Когда она найдет супруга, то он вышвырнет эту куклу за дверь.

— Если только вы не ошибаетесь. Говорят, будто он имеет большое сходство с Франциском Вторым.

Джэмс стукнул мечом об пол так, что тот зазвенел.

— Черт возьми, Мейтленд! Честь Марии Стюарт защищаю я, и если негодяй вообразил, что был похож на ее живого супруга, то я могу помочь ему стать похожим на мертвого… Однако что это за чертовщина?.. Неужели нас тут подслушивают?.. Там вверху, на галерее, что-то шевельнулось.

Эрджиль стал уверять, что распорядился запереть двери. Однако Джэмс не ошибся: у колонны стояла на коленях хрупкая женщина и прислушивалась к разговору. Это была Филли.

Поддельный горб ее исчез, а вместе с ним и драгоценный пестрый наряд. Несчастная Филли прислонилась к колонне искалеченным, больным плечом. Девушку нечаянно заперли на галерее, не заметив ее присутствия.

Когда Екатерина с жестокой насмешкой передала своим врагам окровавленные жертвы, каждый из них только и думал о том, чтобы ходатайствовать перед королем о возмездии за такое постыдное деяние. Слуги из Лувра доставили обеих искалеченных пыткой женщин в больницу. Фаншон не вынесла мучений и умерла. Филли долго болела, а когда поправилась, то явилась к Марии Стюарт с надеждой на ее защиту.

Вальтер Брай и Сэррей безуспешно разыскивали Филли. Лувр был для них закрыт, да и слуги Екатерины не согласились бы сообщить им никаких сведений. Смерть короля, принесшая Екатерине регентство, делала пребывание их в Париже все опаснее с каждым днем. Но так как Боскозель навещал англичан и заботился о них, то Дэдлей и Сэррей покинули город как раз вовремя, ускользнув от сыщиков Екатерины.

Но Вальтера Брая им не удалось уговорить. Он остался в Париже и все же разыскал место, где лечилась Филли. Однако там ему сообщили, что больная уже вышла оттуда и не сказала, куда она отправилась.

«Очевидно, — решил Вальтер, — молодая девушка пустилась в обратный путь, сначала в Англию, а оттуда в Шотландию, к миссис Гиль.» Случай устроил так, что он отплыл в Англию именно в тот день, когда Филли в свите Марии Стюарт достигла Кале, чтобы плыть в Шотландию.

Маленькая немая сделалась любимицей Марии, а Боскозель защищал ее от грубых шуток прислуги. По глазам, полным безграничной преданности, было видно, что Мария Стюарт не имела при себе более верной служанки, чем Филли.