Голова путешественника. Минута на убийство

– Все зависит от того, что подразумевать под словом «нежелательна» – то, что с ней нежелательно иметь дело, или что-то другое. – Рот Джанет Ситон захлопнулся, как кошелек скупца, но в глазах блеснул огонек мрачного юмора.

– Я очень хорошо понимаю, – произнес Найджел, помолчав, – что вы сочли невозможным пребывание Освальда в вашем доме после того, что тогда произошло.

Джанет Ситон, вообще не имевшая привычки разваливаться на стуле, сейчас сидела прямая как палка. Ее пальцы с крупными костяшками вцепились в подлокотники кресла. Но если Найджел рассчитывал таким образом выбить ее из колеи, то это ему не удалось.

– Вы намекаете на то, что это я подстроила его исчезновение? – спокойно и с достоинством спросила Джанет.

– Кто-то же должен был это сделать. Один он бы не справился. Вы, конечно, понимаете, что полиция расследует теперь и этот аспект дела.

– Что там делает полиция, меня не касается. Но неужели вы серьезно думаете, что я помогла бы бежать человеку, так… так поступившему с юной девочкой, за которую я несла ответственность? Ну, знаете! Это совершенно возмутительное обвинение!

– Но ведь вы с Робертом сделали все, чтобы замять это дело. Почему же вы сразу не призвали Освальда к ответу?

– Это было неудобно. – Джанет говорила об этом как о какой-то светской условности. Заметив усмешку на лице Найджела, она нахмурилась. – А разве вы никогда не слыхали, что люди не любят выносить сор из избы, мистер Стрейнджуэйз? И одно дело – замять семейный скандал, а совсем другое – организовать мнимое самоубийство его виновника, или вы не согласны?

– О да, тут я с вами совершенно согласен. Если речь шла только о том, чтобы замять семейный скандал… Но вы сами понимаете – полиция непременно поинтересуется, какую выгоду вы с Робертом извлекли из исчезновения Освальда.

– Я бы предпочла, чтобы вы говорили прямо и без обиняков! – воскликнула Джанет Ситон, начиная сердиться. – Вы хотите сказать, что мы с Робертом заставили Освальда инсценировать самоубийство, чтобы Роберт мог получить его состояние? Иными словами, нас обвиняют в шантаже? Не хватало только, чтобы нас обвинили в том… что на прошлой неделе мы убили Освальда здесь, в Плаш-Мидоу. Знаете, это просто невыносимо!

Найджел смотрел на нее с восхищением.

– Раз уж об этом зашла речь… – сказал он. – Когда вы с Робертом вышли взглянуть на Китти, Роберт был в макинтоше?

Джанет, кажется, впервые растерялась.

– В макинтоше?.. А что? Почему такой странный вопрос? Не вижу связи.

– Так, просто я кое о чем размышлял. Ведь тогда как раз начался дождь, правильно? И на вас был макинтош. Может быть, вы надели плащ Роберта?

– Нет, конечно же, нет. Почему я должна была надеть его плащ? – довольно резко ответила Джанет.

– Я сказал это только потому, что Мара считает, что на нем не было макинтоша, когда она видела вас обоих во дворе. Вы не помните, был ли Роберт в плаще, когда вернулся с прогулки?

Джанет Ситон часто замигала глазами и как-то неловко мотнула головой.

– Господи, какая я глупая! – воскликнула она взволнованно. – Я же совершенно забыла! Да, он был в плаще. Он вошел, сказал, что ему показалось, что Китти бьется в деннике, и мы тут же пошли туда. Дождь только-только начал расходиться, но был еще не очень сильным. Поэтому я набросила макинтош Роберта – бежать за своим мне не хотелось. Да, теперь я помню!

Так вот, значит, как это было. Найджел разглядывал эту статную испуганную женщину, сидевшую перед ним очень прямо, сложив на коленях крупные руки и опустив глаза. Вот так она сидела бы, подумал Найджел, если бы решилась прийти на прием к врачу-специалисту и рассказать ему о тревожных симптомах, которые долгое время стоически терпела или отчаянно пыталась игнорировать.

– Реннел сказал, что когда Освальд ушел от него, он видел, как тот пошел сюда, к дому. Это было около двадцати минут первого, вы еще не спали. Может, вы что-нибудь слышали? Очень странно, если Освальд подошел к дому, к самому дому, а потом взял и ушел, даже не попытавшись с кем-нибудь повидаться.

– Со мной ему вряд ли захотелось бы встретиться, – желчно заметила Джанет, не сводя глаз со своих рук, лежащих на коленях, как два тяжелых булыжника. – Так вот, значит… – начала она и замолчала.

– Да?

– Я действительно кое-что слышала. Полиции я об этом не рассказывала, потому что этот эпизод как-то выпал у меня из памяти, а потом, когда я вспомнила, он показался мне таким незначительным… кроме того, я вообще была уверена, что мне просто померещилось.

– Продолжайте, пожалуйста!

– Так вот, это было минут за десять до того, как муж вернулся с прогулки. Мне показалось, что я слышу, как открылась дверь со двора. Я сидела у себя в комнате. Я подошла к дверям будуара и тихонько позвала: «Это ты, Роберт?» Видите ли, он вот-вот должен был прийти. Но мне никто не ответил, и, естественно, я подумала, что ослышалась… Боже, какой ужас! Вы думаете, этот человек и в самом деле пытался войти в дом?

– Ну что ж, это вполне возможное объяснение. Он узнал ваш голос и, поскольку не хотел, чтобы вы знали о его приезде, вышел обратно во двор. Вы согласны?