Голова ведьмы

– Ради всего святого, Эрнест! – фыркнул Джереми и зевнул. – Давай хоть немного передохнем. Надоело трястись в этих фургонах.

– Я имею в виду – давай уедем из Южной Африки?

– О! – Джереми выпрямился в шезлонге. – Что это ты придумал? И куда же ты собрался, в Англию?

– В Англию? Нет уж, хватит с меня Англии. Я думаю о Южной Америке. Но ты, возможно, хочешь вернуться домой? Было бы нечестно силой таскать тебя по всему миру.

– Уверяю тебя, мне это по душе. Я не хочу возвращаться в контору мистера Кардуса. Ради бога, даже не предлагай мне это – я в ужасе от одной мысли.

– Да, но тебе придется что-то делать со своей жизнью. Мне-то все равно, я теперь несчастный демон-беспризорник, которому такая жизнь по душе, но ты вовсе не обязан следовать за мной, у тебя свой путь.

– Погоди, душа моя! – скупо усмехнулся Джереми. – Я собираюсь прочитать тебе отчет о наших финансовых делах, который я составил вчера вечером. Учитывая, что мы ничего толком не делали все это время, только развлекались, а все наши инвестиции производили из дохода, который обеспечил твой уважаемый дядя, наверняка думающий, что мы все растратили, все не так уж плохо.

Джереми достал листок бумаги и зачитал следующее:

– Земельная недвижимость в Натале и Трансваале, оценочная стоимость 2500 фунтов стерлингов. Этот дом – 940 фунтов. Фургоны – скажем, 300 фунтов. Скачки… тут я оставил пробел.

– Запиши 800 фунтов, – подумав, сказал Эрнест. – Да, и ты же знаешь, я выиграл 500 фунтов – леди Мэри взяла первый приз на скачках в Кейптауне, на прошлой неделе.

Джереми кивнул и продолжал:

– Скачки и выигрыши – 1300 фунтов. Разное – наличные деньги и всякое такое – 180 фунтов. Итого – 5220 фунтов. Из этого мы фактически вложили около двух с половиной тысяч, остальное – выиграли или накопили. Теперь я спрашиваю тебя, где бы еще нам такое удалось, а? Так что не рассказывай мне о том, что я зря трачу время.

– Браво, Джереми! В конце концов, мой дядя оказался прав – ты прирожденный законник, с цифрами ты великолепен. Поздравляю, ты прекрасный управляющий.

– Моя система проста, – скромно отвечал Джереми. – Всякий раз, когда у нас появляются деньги, я что-нибудь покупаю, чтобы ты не мог все сразу растратить. Когда у меня набирается достаточно – фургонов, быков, лошадей, чего угодно, – я начинаю продавать их и покупаю немного земли. Эта система не подводит. Нужно просто заниматься этим постоянно – и в конце концов мы разбогатеем.

– Действительно, все просто. Ну, пять тысяч фунтов пройдут долгий путь, прежде чем превратятся в ферму в Южной Америке – или куда мы там отправимся, – и я не думаю, что нам стоит продолжать брать деньги у дяди. Несправедливо истощать его ресурсы. Старый Эльстон поедет с нами, я полагаю, и вложит еще пять тысяч. Он недавно сказал мне, что начал уставать от Южной Африки, буров и кафров, что стареет – и не прочь начать что-нибудь новое в другом месте. Я напишу ему сегодня вечером. В какой гостинице он останавливается в Марицбурге? В «Рояль»? Ну вот, а отправимся, я думаю, весной.

– Правильно, душа моя.

– Но я еще раз повторяю, Джереми – подумай дважды прежде, чем отправиться со мной. Такой выдающийся молодой человек, как ты, старина, не должен тратить свою молодость на пустыни Мексики, ну, или любого другого места. Тебе стоило бы поехать домой и насладиться вниманием красивых женщин – они оценят по достоинству такого большого парня, – а потом выгодно жениться, завести большую семью, стать всеми уважаемым мистером Джонсом… Джер, со мной-то все понятно, я – нечто вроде блуждающей кометы, но я совершенно не вижу причин, по которым ты должен играть роль… эээ… хвоста этой кометы.

– Жениться? Нет, вы подумайте – жениться! Нет уж, спасибо, мой мальчик. Как гласит библейская мудрость – если мудрый человек открывает глаза и видит некоторые вещи – он уже больше не станет закрывать глаз. Другими словами, он смотрит – и учится на чужих ошибках. Ева…

Эрнест болезненно дернулся при звуке этого имени.