Головач 2

Она наклонилась, чтобы продолжить, и на мгновение в вырезе пальто мелькнула роскошная грудь.

- Я все видела, мужик! Видела через окно, как вы с итальяшками наваляли "ЭнЭлКа-3"! Блин, это дерьмо было высший класс! Хотя итальяшки мне тоже не нравятся, но вы, парни? Вы, парни, просто асы своего дела!

Хелтон остолбенел.

- Ты о чем, дорогуша?

Думар наклонился к окну.

- Что значит... "мочилово"?

- И... погоди-ка, - Хелтон задумался. - "Зырила"?

- О, черт, походу вы, парни, не догоняете уличный жаргон, - догадалась девка, вибрируя от какого-то скрытого возбуждения. - Когда я увидела, как такое дерьмо происходит с этими гандонами? Блин, да я потекла вся, догоняешь? В "дырке" будто второе сердце забилось!

По крайней мере, что такое "дырка" Хелтон и Думар поняли, но сути дела это не меняло.

- Мисси, у нас тут последние дни были некоторые трудности, поэтому мы просто хотим вернуться домой и должным образом справить рождество. Но, видишь ли, мы... мы... мы...

- Мы ни хрена не понимаем, о чем ты говоришь, - подчеркнул Думар.

- Возьмите меня в свою банду! - взмолилась она и запрыгала на месте.

- Банду? - спросил Хелтон. - Не знаем мы никакую банду.

- "Впишите" меня к себе на "хату", - ее налитые кровью глаза засветились. Не пожалеете. Буду вашей "телкой"!

Хелтон и Думар озадаченно переглянулись.

- По-моему, она хочет поехать к нам домой, пап.

- Да, похоже на то. - Лохматые брови Хелтона зашевелились. Он понизил голос. - Только она какая-то старая, не?

- Есть такое, пап. Потасканная вся, судя по роже.

- Минуточку! - вмешалась она. - Какому парню есть дело до рожи, а? Я буду, типа, делать для вас всякое. Серьезно! Буду вас расслаблять.

Хелтон отхлебнул содовой, затем сказал:

- Что ж, девонька. Ты - городская, а мы - деревенские. Ты ешь в "Мэк-Доналдсе", а мы - сусликов, приготовленных на дровяной печи. Тебе вряд ли придется по нраву такая жизнь.

- Ох, блин, мужик! - с энтузиазмом воскликнула она. - Я буду рубить дрова, жарить сусликов, стирать в металлической ванне ваше засраные комбинезоны, а также давать и отсасывать вам обоим, когда захотите. Можно я буду вашей деревенской "сучкой"?! - с этими словами женщина поднялась на цыпочки и раскрыла пальто.

Хелтон и Думар одновременно выплюнули изо ртов содовую.

- Срааань господня, пап! - прохрипел Думар.

Хелтон усмехнулся, глядя на женщину. - Ну, блин, девочка! Запрыгивай! Я бы сказал, ты только что нашла себе дом!

Как только пассажирка забралась внутрь, грузовик с грохотом укатил в ночь.

2

Вдали мигали рождественские гирлянды, а еще дальше раздавалось хоровое пение: "Храни вас Бог, веселые господа..." - но травмированный разум Вероники по-прежнему ничего не воспринимал. Она просто стояла, глядя на маленький седан, который, как сказали незнакомые мужчины, принадлежит ей...

Где я? - прозвучал у нее в голове еле слышный голос. КТО я?

У нее за спиной появились огни, затем послышался звук поворачивающих за угол колес, урчание двигателя.

- Вероника! Господи, это ты! - голос, казалось, обращался к ней... и было в нем... что-то призрачно знакомое.

Раздались шаги, затем чьи-то руки схватили ее и развернули кругом. Перед ней возникло лицо мужчины - довольно красивого мужчины.

- Что ты здесь делаешь? Мы же испереживались из-за тебя! Где ты была?

Вероника, моргая, посмотрела на человека, и сумела, наконец, извлечь какую-то мысль из своего разума, будто вытащила гвоздь из старой доски.

- Я... - пробормотала она, - Я... не знаю...

Руки встряхнули ее за плечи.

- Не узнаешь меня? Я же Майк!

Майк, - слово звякнуло у нее в голове, как колокольчик.

- Майк, - сипло произнесла она.

- Черт, Арчи был прав. Что-то с тобой стряслось - ты сама не своя. Давай, я отвезу тебя домой, - затем он увлек ее в свой двухместный японский спорткар.

Тепло тут же поглотило ее. Дверь закрылась. Затем этот человек - Майк - сел рядом с ней.

- Вероника! - заорал он. - Ты же не под наркотиками, верно? Тебя не было несколько дней. Не помнишь, что с тобой стряслось?

Она медленно перевела на него пустой взгляд.

- Э... может, грузовик? Какие-то... мужчины? Э... по-моему, стол в грузовике, и... и... и... звук, как у дрели... - Нижняя губа у нее дрожала. - И... камера...

- Ты говоришь какую-то ерунду. - Он порылся в ее рюкзаке и извлек пачку стодолларовых купюр. - Срань господня! Где ты взяла все эти деньги? Похоже здесь... десять штук!

Это обстоятельство помогло Веронике извлечь еще несколько гвоздей из своего затуманенного разума.

- Майк, - сказала она.

- Да, Майк!

А затем у нее в голове вдруг что-то треснуло, что-то монументальное, и этот звук походил не на треск ломающегося карандаша, а на хруст бейсбольной биты.

- Майк! - завизжала она, будто упала в бочку с внезапным осознанием, как в "Трех балбесах", в сцене, где Керли падает в бочку с гипсом (если кто-то вообще помнит фильм "Три балбеса") - О, Майк, Майк! Я так растерялась! - а затем она изо всех сил обняла его.

- Теперь ты все помнишь - отлично. Где ты была? Арчи думал, что тебя похитили. Тебя же не похитили, верно?