Головная боль в наследство

– Я скучала…

Это было неожиданно, странно, непонятно – я, наверное, сплю. Да, точно, ещё с того момента, как вернулся домой от Борьки! Долгий-долгий сон…

Но в чувства привёл увесистый шлепок по ягодицам, которым порадовала меня "любимая" сестричка. О нет, она всё такая же, тревога отменяется. Просто, наверное, действительно соскучилась!

– А это кто такой? – всё ещё не отцепляясь от меня, Ира мотнула головой в сторону Марида, а после добавила шёпотом: – Твой парень?

Аж закашлялся от такого заявления, сестре даже пришлось упорно хлопать меня по спине, чтоб, ни дай Бог, не задохнулся. Чёрт, неужели настолько заметно? Я, конечно, рядом с джинном сам не свой, но не до такой же степени!

Но к счастью, всё оказалось не так плохо, как я думал:

– Да чего ты? Я же смеюсь! – Ира последний раз мощно шибанула по моей спине, силищи у этой с виду хрупкой женщины было немерено. – Просто наш Толька всегда был такой изящный, жалко на растерзание хищницам-бабам отдавать, ему б защитника, – сестрица сжала мою тушку так, что аж рёбра затрещали.

Чего-чего? Защитника? Ой, кажись, уже нашёл! Только не думаю, что матушка будет с таким решением согласна, она считает, что я великий самец.

– А про твоего охренительного однокурсника Алиска вчера все уши прожужжала. Говорила, что для её охоты – цель более лёгкая, чем Борька.

– Да, это я знаю… – ответил, тоскливо окидывая взглядом мужчину, сыплющего сейчас комплиментами моей маман и знакомящегося с отцом. Алиса следовала за ним по пятам, посылая невинные улыбки маленькой принцессы. Грр…

– Может, всё же поедем? – Ирка будто прочитала мои мысли. Первый раз благодарен тебе, сестрица!

Сколько же охов и ахов было, когда мы приехали: мама с Ирой носились сперва по саду, поражаясь "вкусу старой турчанки", а потом уже и по дому; папа одобрительно кивал, но, увидев библиотеку на втором этаже – заслугу Борьки, кстати, это он настоял сообразить тут такое, – окончательно и бесповоротно растаял. Алиска тоже восхищалась, не в силах понять, откуда же у старухи было столько сил на поддержание здесь уюта. Единственный минус – мелкая так и продолжала цепляться за ифрита, а он ласково с ней ворковал.

Я до последнего не верил, что ревную к сестре. Казалось, она бесит меня только потому, что считает Марида своей жертвой. Но когда Алиска всего-то чмокнула джинна в щёку, желая "спокойной ночи", а у меня в душе поднялась жгучая волна злости… Да, это точно ревность! Какая ирония.

Ускользнуть в свою комнату постарался незаметно, чтобы никто не увидел с силой сжатых кулаков и не подвернулся под горячую руку. Но только стоило сбежать, как дверь тут же приоткрылась, и в комнату скользнул Марид, сразу подходя максимально близко ко мне и практически прижимая к стене.

– Что-то случилось? – спросил он.

Я чувствовал, как взгляд Марида скользит по коже, но не мог поднять глаз. Да, случилось! Из-за тебя я ревную к собственной сестре. И это не есть хорошо.

– Что-то случилось? – повторил вопрос джинн, проводя губами по моей щеке.

Кажется, это его любимая ласка, ифрит будто бы наслаждается ощущением кожи под губами и нервным стуком моего сердца. Да, а ещё Мариду нравится касаться кончиками пальцев обнажённой поясницы между вечно задирающейся майкой и джинсами, осторожно гладить, не заходя дальше, будто бы не ощущая моего возбуждения.

– Нет, – отвечаю с трудом, ловя его губы и целуя уже "по-взрослому".

– Но я же вижу, что ты злишься.

– Тогда зачем спрашиваешь? – огрызнулся, однако, не отрываясь от этих сладких губ. Как можно? Ифрит ведь восхитительно целуется, ну, или это просто я настолько его люблю.

– Хочу знать почему? – он крепче сжал объятия, притягивая меня к своему горячему телу, позволяя ещё ближе ощутить этот тонкий и сладкий аромат, исходящий от кожи.

– Ничего особенного…

Чёрт, ну как можно говорить в перерывах между такими крышесносящими поцелуями. Не хочу я трепаться, давай лучше в постель! Давай, наконец, окунёмся в желание, протягивающее к нам свои длинные пальцы.

– Ну всё же? – переспрашивает джинн, немного отстраняясь.

Ты можешь помолчать? Неужели это так сложно?

Ничего, не ответив, я лишь вновь подался к ифриту, вкладывая в очередной поцелуй всю имеющуюся страсть и давно копившуюся жажду. Возбуждение окутывало с головой, пульсировало в такт биению сердца, отдаваясь в паху каменным стояком. Бля, ну неужели Марид ТАКОГО не чувствует?

Скрип двери мы не услышали, может, потому, что идеально новая она не издавала ни звука. А вот последующее: "Ебать!" – было слышно, наверное, на весь дом. Я от испуга дёрнулся, случайно толкнув ифрита, тот, конечно же, не устоял на ногах… Мы вместе должны уж были упасть, но реакция джинна оказалась быстрей: он завис в воздухе, придерживая и меня.

Со стороны дверей послышался очередной матерок, на этот раз позаковыристей, будто б в комнату случайно заявился эдакий сапожник или пропитый сантехник. Я обернулся, смотря, кого же сюда занесла нелёгкая…

Лучше бы мы упали! Джинн, похоже, был со мной солидарен, потому что мы всё же грохнулись на пол.