Головоломка для дураков. Алый круг. Семеро с Голгофы

До этого момента я не мог разгадать мотива для убийства простого санитара, но сейчас он вдруг показался мне достаточно очевидным. Разве не могло случиться так, что Джо с его любовью к сплетням и к пересудам о людях случайно получил некую информацию? Нечто, делавшее его опасным и подвергавшее опасности самого Джо. И если дело обстояло именно так, то не могло ли произойти чего-то подобного и со мной? Неужели я, сам того не осознавая, обнаружил что-то, поставившее меня в такое же положение? Ведь именно об этом меня предупреждал голос. И я немедленно понял, что от предостережения нельзя так просто отмахнуться. Во мне нарастало чувство тревоги, и все ночные страхи вернулись с удвоенной силой. Постепенно смутная опасность стала ощущаться как недвусмысленно направленная против меня лично. Опасность!

Я не без усилия прервал течение своих мыслей. Сел в постели, глядя на полосу света, пробивавшуюся из коридора сквозь приоткрытую дверь. Обычно мне нравилось, что дверь не запиралась, – для меня это служило постоянным связующим звеном с внешним миром. Так я чувствовал себя спокойнее, зная, что в любой момент смогу бежать от невротических ужасов, нарисованных моим больным воображением.

Но этой ночью мои страхи имели не внутреннее, а внешнее происхождение. И если опасность существует, она проникнет ко мне через эту приоткрытую дверь. Я резко вскочил с кровати, подбежал к двери и захлопнул ее. Но затем, когда мои пальцы неуверенными движениями принялись искать ключ, я вспомнил, что замка в двери не было вовсе. Осознание этого простого факта исполнило меня самой настоящей паники. Но мне ничего не оставалось, как только медленно вернуться в постель.

Не знаю, долго ли я лежал потом без сна в полной темноте, прислушиваясь к собственному сердцебиению и проклиная себя за безудержное пьянство в прошлом. Под конец я дошел до такого состояния, что уже готов был согласиться со сторонниками введения сухого закона. По крайней мере, я расплачивался за годы злоупотребления спиртным такой ценой, которая удовлетворила бы самого горячего поборника трезвого образа жизни.

Вот только лечение вредило нервной системе куда больше, чем само заболевание. Думаю, что если бы не Айрис, я бы тут же поднялся, потребовал собрать мой багаж и распрощался бы с элитным заведением доктора Ленца раз и навсегда.

Прошли, как мне показалось, долгие часы, прежде чем я в достаточной мере успокоился, чтобы задремать. И мне почти удалось заснуть, наслаждаясь временным ощущением покоя, когда до меня донесся звук шагов.

В одно мгновение я в страхе пробудился. Шаги приближались. Человек направлялся в мою комнату – в этом я ничуть не сомневался. Я сел и замер, опершись спиной на подушку, неподвижный, как манекен.

Дверь стала медлено открываться. Показалась сначала полоса света, а потом на ее фоне – силуэт. Попытавшись схватиться за телефонную трубку, я понял, что миссис Фогарти наверняка уже покинула альков. Если бы я позвал на помощь, то явился бы Уоррен, а я в своем доведенном до крайности состоянии был скорее готов встретить угрозу один, чем в обществе враждебно настроенного ко мне санитара.

Дверь открылась полностью и снова начала закрываться. Я не издавал ни звука. Смутная фигура, приближавшаяся ко мне, пока рисовалась лишь призрачной тенью. Напрягая зрение, я изо всех сил старался понять, кто из обитателей лечебницы нанес мне столь неожиданный визит.

Человек находился уже так близко, что мой лоб покрылся каплями холодного пота. А потом прозвучал голос:

– Вы не спите, Дулут?

Чувство облегчения показалось таким невероятно огромным, что я чуть не рассмеялся. Это был всего-навсего старик Лариби.

Он взялся за спинку кресла и придвинул его ближе к моей постели. Затем тяжело в него опустился – жалкий и неуклюжий в своей извечной серой пижаме.

– Мне необходимо поговорить с вами, Дулут, – жарко зашептал он.

Все мои страхи уже улетучились. Осталось только любопытство.

– Как вам удалось пройти мимо бдительного Уоррена?

– Он в алькове, но спит как убитый.

– Тогда рассказывайте, что там у вас.

Он склонился вперед. Одутловатое красное лицо сблизилось с моим, и я отчетливо увидел блеск в его глазах.

– Я не сумасшедший, – сказал он. – Теперь я твердо знаю. И хочу, чтобы вы тоже знали об этом.

– Рад за вас, – отозвался я без особого энтузиазма в голосе, как и без какой-либо убежденности в справедливости его утверждения.

Но его едва ли интересовала моя реакция. Он торопливо продолжал:

– Несколько дней подряд я действительно думал, что постепенно лишаюсь рассудка. В ту ночь, когда услышал звук тикера у себя в комнате. На прогулке, когда прямо у меня в ухе раздался голос моего биржевого агента. Этого вполне достаточно, чтобы любой человек на моем месте посчитал себя не вполне нормальным, не правда ли? Но затем вы нашли у меня в кармане секундомер. Я все обдумал и пришел к выводу, что меня намеренно подталкивали к безумию. Запугивали, чтобы я окончательно сошел с ума.

Я натянул простыню под подбородок и ждал, что еще он добавит к сказанному.