Головы или хвосты? (СИ)

— Ну, и где ты был? — мрачно спросил Гэвин, чувствующий особое удовольствие от отчитывания во всем идеального Коннора.

— Простите, детектив, мои планы немного сорвались… Я гулял с Сумо, а он решил, что это крайне подходящее время для охоты на кошек, — пробормотал Коннор, явно не желавший признаваться в этой нелепости. — Я не ожидал этого, исходя из его преклонного возраста и спокойного характера. Но просчитался. Хотите кофе, детектив? — любезно предложил он.

Очевидно, Коннор пытался загладить вину небольшой дружеской услугой. У Гэвина аж все свело от того, какой этот жест образцовый и прописанный, но в то же время он жадно пялился на пластиковый стаканчик в руке такого же пластикового андроида. Были ли у него принципы? Конечно, да. Но Гэвин в этот раз решил послать их нахуй, торопливо схватился за горячий стаканчик, отпил и только потом колюче спросил:

— И куда делась твоя андроидская гордость?

— Вы слишком нездорово выглядите, детектив, — не остался в долгу Коннор. — Мои исследования показали, что проще всего привести вас в чувство с помощью кофеина, а не пытаться иными способами предотвратить обморок от истощения.

Гэвин мрачно хмыкнул и с недовольством поймал себя на том, что улыбается.

— Вон тот дом, — сказал он, желая отделаться от надоедливого, изучающего взгляда Коннора. — Там жил этот Майк. Сейчас дома его сын, мы с ним поговорим, но давай без твоего, блядь, старого доброго андроидского ультранасилия. Просто спокойно побеседуем…

— Я думал, вы сами предпочитаете силовые методы допроса… — заметил Коннор, пока они медленным, прогулочным шагом продвигались до нужного дома; Гэвин улучил момент, чтобы допить кофе. На стаканчике ничего не было написано, хотя он опознал «Старбакс». Возможно, Коннор мстил за их прошлый разговор об именах. — В первый день вы угрожали задержанному насилием, — не отвязался андроид.

Он и сам понимал, умный компьютер, что Гэвин предлагал это, поскольку убийца был андроидом и ему никакого наказания не грозило за издевательства над ним. Как давно это, кажется, было… Ничего не ответив, Гэвин с чистой совестью оставил Коннора размышлять о своем отношении к ебаным жестянкам, а сам только сказал:

— Ну, ситуации же разные. Тот пырнул человека двадцать восемь раз, а этот, вроде как, пока не признан виновным. Поглядим. Если он замешан, разрешаю тебе его пиздануть, — с удовольствием произнес Гэвин, в то же время подумав, что ни за что не уступит эту привилегию Коннору.

— Мне не нужно ваше разрешение, — заупрямился андроид, видно, решив наверстать свою гордость.

— И зря, потому что я главный, — рявкнул Гэвин. — Я тут детектив!

И, прежде чем войти в высотное здание, похожее на другие такие же, из стекла и бетона, обманчиво хрупко возвышающееся над городом, Гэвин оставил пустой стаканчик от кофе на скамейке, поленившись дойти до мусорки. Проигнорировав пылающий взгляд Коннора, он шагнул в разъехавшиеся двери, показал значок охраннику, и тот спокойно пропустил его сквозь вспыхнувшую красным рамку. Коннор семенил к лифту следом. Опомнившись, Гэвин обругал себя за эту детскую вредность, но ничего поделать уже не мог.

Дэвид Уорнер, унаследовавший квартиру от отца, жил на девятнадцатом этаже. Проходя мимо одинаковых дверей с номерками, Гэвин представлял себе, какие роскошные аппартаменты могли бы за ними прятаться. Такие, что простому детективу можно сунуть в них нос только по делу. Как бы он ни старался, никогда ему на привольную жизнь здесь не заработать, и эти размышления Гэвина страшно угнетали.

Покойный Уорнер был довольно скромен, чтобы не отгрохать себе особняк, хотя зарплата одного из ведущих технологов «Киберлайф» позволяла, но он нашел себе уютное место в центре города. Может, любил чувствовать себя в сердце жизни. За дом здесь многие готовы были бы убить. Гэвин, чего греха таить, тоже. И убил бы он непременно злополучного Коннора — совместил бы, так сказать, полезное с приятным…

Их ждали; стоило позвонить, дверь отъехала, и Гэвину предстал Дэвид Уорнер, белый мужчина лет тридцати, блондин, изящная бородка, одежда вся с иголочки. Таких, по мнению Гэвина, делали на конвейере. Его собственное кривое ебало, по крайней мере, было самобытно и оригинально. Коннор уставился на Дэвида с как будто бы безынтересным видом, но Гэвин догадался, что андроид подключил сканер и забыл контролировать мимику.

Поздоровавшись слегка скомканно, они сунулись в квартиру. Оглядываясь по сторонам, Гэвин заметил причудливое сочетание дорогих вещей, вроде картин, висевших на стенах, и совершенно обычных, купленных во всем известной «Икее» — у него самого когда-то были такие же темно-зеленые подушки на диванах. Выдержанная в спокойных, серых тонах, квартира как будто впитывала яркий дневной свет, который лился из окон. Однако ничего примечательного, что как-то натолкнуло бы на мысли об убийствах, Гэвин не увидел.