Голубая кровь

«Ты знаешь, я тут болел, то есть у меня чего-то заболел зуб, и я принял таблетку, но она совершенно не помогла. Тогда я взял вот это. — Гриша достал из кармана батарейку и многозначительно показал Марусе, — вот это, и приложил себе сюда. — Гриша приложил батарейку к щеке. — И зуб у меня сразу же прошел А ведь это тебе не голова болит, не живот, когда болит зуб, это так просто не вылечишь. Тут нужно лечить или удалять, да ведь ты сама знаешь, что я тебе объясняю. И он совершенно прошел, как будто вообще не болел. И еще — я тут сдавал экзамен на второго — и там была эта сволочь — ну ты понимаешь. Боров, с которым я на „Красножопске“ плавал, и он все задавал мне вопросы, он хотел меня завалить и так, и этак. А я этих вопросов не знал, ведь все равно всего не выучишь, я просто не успел их прочитать. Но они мне все время помогали, я слышал — у меня в ушах тихо-тихо — это слышал только я — все ответы. И я ответил все правильно.»

Гришино лицо преобразилось, он весь светился гордостью и счастьем. Маруся вспомнила, что он всегда учился очень хорошо и в училище был даже отличником. Потом его вместе с лучшими курсантами посылали в ГДР. Она видела фотографию — Гриша вместе со здоровым курсантом в фуражке сидят рядом с каким-то фонтанчиком и улыбаются. Он всегда должен был учиться хорошо, чтобы никто не мог сказать, что ему помогает отец, и что он просто сынок высокопоставленного чиновника. На отца могли написать анонимку, а это бы ему повредило, и его не послали бы за границу. А мама всегда мечтала поехать работать за границу, потому что там можно покупать разные красивые вещи, которых здесь не купишь ни за какие деньги. Мама мечтала сделать ремонт и отделать квартиру и кухню по европейским стандартам. Она хотела, чтобы вся мебель была заграничная и раковина, и унитаз тоже. Здесь это тоже, конечно, можно было достать, но, все же, это было не то. Она рассказывала Марусе, что соседи, жившие этажом выше, провели десять лет в Финляндии и привезли оттуда целых два вагона вещей, и что даже гвозди у них в квартире финские, а советского нет ничего. Маруся знала этих соседей, она раньше играла с их дочкой Анеточкой, но потом Маруся украла у нее колечки, и ее перестали приглашать в гости. Тогда еще пришла мама Анеточки и стала жаловаться Марусиной маме, что у них пропали колечки, а Маруся уже успела показать маме те колечки, сказав, что нашла их на дороге. Мама сначала поверила и говорила: «Какие они хорошенькие!» — а теперь, конечно, догадалась, что Маруся их украла, и отдала их маме Анеточки.

* * *

Это был дьявольский лабиринт из которого не было выхода только полная сосредоточенность и внимание и бодрствование могут помочь тебе преодолеть его И вдруг какая-то мысль мелочь внезапно отвлекает тебя — и все ты пропал… Дьявольский лабиринт снова завлекает тебя втягивает овладевает тобою…

Каждый раз когда ты выходишь из этой путаницы чувствуешь толчок и все становится таким ясным четким и светлым… Кажется что это и есть пробуждение что все понял… Это как стихотворение как будто происходит прорыв в другую реальность… Но сонный морок снова наваливается на тебя ты вырубаешься ведь не спать несколько ночей подряд очень тяжело… Да ты и сам знаешь что спать нельзя никак нельзя… Враг только этого и ждет Но клонится голова глаза закрываются — взглянешь на часы — дьявол уже передвинул стрелки ведь только что было десять и уже одиннадцать… а прошло лишь мгновение… И опять светлый миг пробуждения ясности растворился в мутном липком потоке Ах только бы выйти только бы выйти на свет из этого дьявольского туннеля!

Когда Святой Дух пролетает над миром дуновение его крыльев так легко так нежно невесомо его не замечают люди И только Он чувствует это Божественное присутствие… Он пришел чтобы возвестить это Миру…

* * *