Голубая кровь

Старый знакомец обнюхал сонно протянутую к нему руку, недовольно пискнул и скрылся из вида. Ясно, Рьен поставил Мыша в дозор — ловкий зверек был способен лучше любого сторожа заметить опасность и своевременно поднять тревогу. Утренняя прохлада забиралась под покрывало, заставляя съеживаться и укутываться еще сильнее. В конце концов игры в кошки-мышки со свежим ветерком мне надоели, и я решила вставать. Кайле сладко посапывала рядышком, а напротив, у самого костра, мирно спал эльф… Вейра же поблизости не наблюдалось.

Утренние лучи робко коснулись лица, погладили щеку и помчались дальше — осматривать, все ли в порядке в мире, на целую ночь оставленном солнышком на произвол судьбы. Тихонько вздохнув, я поплелась к ручью умываться — никогда не понимала восторгов некоторых блондинистых зеленоглазых погодников по поводу «бодрящего» умывания в ледяной воде. Дерек… Волна беспокойства прокатилась по мне, оставляя липкий тяжелый след страха за жизнь друга. Как он там и жив ли вообще? Возвращаться в Меору уже слишком поздно — мы почти у границ Вейраны, да и наши проводники не смогут нас дождаться — их амулета должно хватить самое большее на пару дней. К тому же вряд ли мы с Рьеном сможем ему хоть чем-то помочь. А вот что будет, если и магистр Ортес со своей Сферой не справятся, я даже представить не могла — сердце скручивало острое, а главное, совершенно справедливое чувство вины. Если бы не моя непонятная блажь, мы бы остались и получили другое направление, и никто бы не пострадал… И даже то, что обычно ни одна практика не проходила без несчастных случаев той или иной степени тяжести, меня совершенно не утешало.

За раздумьями я сама не заметила, как умылась, даже не почувствовав холода родниковой воды, и отправилась проведать лошадей. Странно — мы же оставляли их стреноженными, а теперь они свободно паслись на лугу… Разгадка этой тайны обнаружилась под невысоким раскидистым деревцем — погруженный в какие-то свои мысли Кейрет сидел, расслабленно прислонясь спиной к шершавому коричневому стволу, и отрешенно наблюдал за резвящимися лошадками. Я подошла поближе и осторожно устроилась рядышком. Тоненькие лучики новорожденного солнца добрались и сюда, и теперь играли в догонялки на смуглой коже вейра, то шаловливо забираясь под распахнутую на груди рубаху, то вспыхивая яркими бликами на иссиня-черных волосах. Казалось, что я знаю этого вейра не два коротких, пусть и не скупившихся на события дня, а целую жизнь…

В конце концов, после нескольких минут молчания, нарушаемого только стрекотанием кузнечиков, я пинками загнала подальше гордость и тихонько тронула вейра за рукав:

— Кейрет…

— К вашим услугам, эрни Лета, — парень почтительно склонил голову и, выпрямившись, обернулся ко мне, всей позой выражая спокойное внимание. Паршивец, как знал, куда больнее всего уколоть! Вот точно так же всегда вел себя мой приемный отец, стоило мне в чем-то провиниться. Эрик никогда не повышал на меня голос и уж тем более ни разу не позволил себе меня ударить, но вот это его вежливое «госпожа Лета» вместо обычного «дочка» каждый раз ледяной спицей вонзалось в сердце. Исправить положение можно было только одним известным мне способом, поэтому, собравшись с духом, я выпалила:

— Прости меня пожалуйста. Я вчера действительно переступила границы дозволенного. Я не вправе была требовать от вас с Кайле каких-то объяснений случившемуся сверх того, что вы сами готовы рассказать.

Кажется, вейр ожидал чего угодно, но только не извинений. Пристально сощуренные глаза широко распахнулись, и острая сталь бесстрастного взгляда растаяла серебристой дымкой. Длинная челка упала на глаза, и Кейрет привычным движением провел рукой по волосам, с тяжелым вздохом откидываясь назад, к стволу дерева.

— Лета… Я на тебя не обижаюсь. Ну есть немного, — подумав, признал вейр, — но больше всего я злюсь на себя.

— Да за что? — я совершенно не видела логики в этих рассуждениях, — Ты спас всем нам жизнь, и в первую очередь мне, убив вейр'инка!

— Ты не понимаешь. Я злюсь, потому что не сумел вовремя распознать опасность, не догадался сделать амулет раньше, — вейр прошелся взглядом по моим волосам и, лишь увидев на своем месте крошечную бабочку, продолжил, — что не нашел другого способа уничтожить эту тварь. За то, что разбудил магию крови.

— Кейрет, я не хочу… вытаскивать из тебя твои тайны. Просто все, что случилось — так странно и непонятно. Мое решение ехать в Вейрану словно бы повернуло какой-то рычаг. Я так и вижу сморщенную старуху-Судьбу, которая, ухмыляясь беззубым ртом, дергает вниз железную ручку, и ржавое колесо моей жизни, скрипя, набирает обороты, сходит с привычной колеи и несется прочь, не разбирая дороги. Я больше не хозяйка своей жизни, Кейрет. Она тащит меня за собой, как полноводная река упавший с берега древесный ствол, швыряя на подводные камни. Как, скажи мне, я могу выжить в этом бурлящем потоке, если даже не знаю, где дно и куда мне плыть?