Голубая кровь

— Я сделал это для ее же блага! Лета сказала, что была утром вместе с королевой в Кристальном зале и что она решила завтра уйти вместо меня, — краем глаза я заметила, как ощутимо вздрогнул при этих словах внимательно прислушивающийся к разговору Рьен, — а я не мог ей этого позволить, понимаешь? Поэтому когда в кабинете я понял, что Лета прямо за дверью — спасибо бабочке, которой были сколоты ее волосы! — у меня мгновенно созрел план. Все то, что я сказал матери там, в кабинете, предназначалось для них обеих — мать должна была поверить, что Лета мне безразлична и успокоиться наконец, решив, что все пройдет по плану: Лета жертвует собой вместо любимого, проклятие снято, все довольны. А Лета, услышав мои слова, по идее должна была передумать, понимаешь? Ну скажи, Кайле, логично ведь: последнее, что сделает обиженная, обманутая девушка — это отдаст свою жизнь за предавшего ее человека!

Судя по скептическому выражению на личике Кайле, она была отнюдь не высокого мнения о его умственных способностях в целом и логических выводах в частности. Поморщившись, Кейрет предпринял вторую попытку убедить сестру в своей правоте:

— К тому же ее жертва скорее всего будет напрасной — у нас нет уверенности, что именно Лете предназначено снять это чертово проклятие! Айра не оставила ни точной даты, ни конкретного имени! И именно поэтому я не могу допустить, чтобы она ушла вместо меня!

— Ты можешь врать нам, братик, но уж себе-то не ври… — тихий укор в голосе Кайле заставил Кейрета вздрогнуть и отвести ставшие вдруг цвета закаленной стали глаза. Он отвернулся к окну и надолго замолчал. А когда обернулся вновь, на его лице царила обреченная решимость:

— Ты права, это ни к чему. Я просто не знаю, как смогу жить без нее — точнее, жить, зная, что ее уже нет на этом свете. Если бы она просто вернулась в Алерию, или уехала бы в Тайлессу — да хоть в Великую Степь или на гномьи шахты! Но жить с осознанием того, что она ушла, и сделала это ради меня…

— Ты просто трус, — равнодушно заключил Рьен, — и не вздумай с этим спорить.

Никто и не подумал — не из-за того, что не хотелось, просто у всегда спокойного, собранного эльфа, который мог надеть любую маску и легко с ней сжиться, сейчас в выражении лица сквозило что-то такое… Он был абсолютно, нереально спокоен — и эта ледяная мяска пугала гораздо сильнее, чем, скажем, истерика с мордобоем. Даже понимая краешком сознания, что меня они не видят, я сделала шаг назад — потому что успела за проведенные рядом с эльфом несколько лет узнать, что чем спокойнее он на вид, тем туже закручивается штормовая воронка эмоций у него внутри. А сейчас, кажется, наступил переломный момент…

С присущей всем эльфам грацией и изяществом огромного сытого найла, Рьен плавно перетек из кресла и материализовался прямо перед застывшим Кейретом:

— Трус и эгоист. И ты сам об этом только что сказал. Ты думал в этой ситуации только о себе, но никак не о Лете. И волновал тебя только один вопрос — как ТЫ сможешь прожить без нее. А как сможет прожить без тебя ОНА? И у тебя даже не хватило смелости честно с ней обо всем поговорить! Как еще я могу тебя называть после такого, а, принц?

В черных омутах глаз эльфа — даже синяя кайма потемнела и слилась с до предела расширившимися зрачками — бурлила неконтролируемая ярость, и точно такое же чувство кипело в глазах цвета жидкого серебра напротив. Поединок воли занял несколько мучительно долгих секунд — я видела, как побелели костяшки сжатых в кулак пальцев Кайле, как быстро-быстро трепещет жилка на ее тонкой шее… Тихий выдох Кейрета:

— А что бы ТЫ сделал на моем месте?

Горькая усмешка искривила безупречные губы эльфа:

— Я бы позволил ей самой сделать свой выбор. Она слишком много для меня значит, чтобы позволить себе решать за нее ее судьбу.

И меня выбросило обратно.

Комната ничуть не изменилась, даже горячая капелька воска на толстой сливочного цвета свече рядом с зеркалом не успела застыть еще одним выростом на ее гладком боку — мое видение длилось всего несколько секунд. Рука все еще сжимала крошечную серебряную бабочку, и я поспешила положить ее на столик, а сама без сил опустилась на кровать. Так значит, вот как все было на самом деле… Что ж, это многое проясняет.

Я постаралась унять бешено колотящееся сердце, и спустя пару минут мне это даже удалось. Так, вспомним, чему учил меня Эрик: трезвая оценка ситуации — залог правильного решения, даже если фактов у тебя не так чтобы много… А ситуация выходила презабавная — как выяснилось, мы с Кейретом по уши увязли во взаимном обожании, но жить одному из нас при любом раскладе остается меньше суток. При этом смерть Кейрета не принесет лично мне ничего, кроме многолетней глухой тоски — в этом я была абсолютно уверена. Моя смерть мне будет уже по барабану. Не будем еще забывать о возможности стать героиней, избавив народ Вейраны от тяжкого бремени проклятия Айры! Мда, веселенький образовался расклад…