Голубая кровь

Кристальный зал был точно таким же, что и всегда. За многие годы я привык к его сияющим стенам, к спокойной умиротворенной тишине — и к тяжелому траурному молчанию в тот единственный день в году, когда двери его открывались для всех вейров. Не единожды я проходил по этой дороге, ведущей к постаменту с Камнем Айры, но никогда еще так четко не осознавал всю тяжесть происходящего. Даже в тот страшный год, когда отец принял метку. Сегодня настал мой черед — у Цветка должен быть Дождь.

По огромному полю бутонов гуляли волны, поднимаемые несуществующим ветром. Цветы выросли, из зеленых превратились в черно-красные и теперь тихонько покачивались, едва ли не облизываясь в предвкушении. Сотни закутанных в черное фигур молча стояли рядом с краем поля и ждали. Ждали только меня.

Сразу после войны здесь собирались все оставшиеся в живых вейры, но с годами несмотря ни на что нас становилось больше, и сейчас здесь были лишь главы семейств. Что ж, не будем заставлять их нервничать — через несколько минут зайдет солнце, а мне еще надо пройти эту невероятно длинную дорогу до Камня и не сбиться с шага…

Бледная, заплаканная Кайле, застывшая под своей ледяной маской мать, нервно кусающий губы Лиэт… Я не спеша прошел мимо них, изо всех сил стараясь, чтобы ни одна эмоция не отразилась на лице раньше времени. Это только у Леты, моей маленькой Леты такого бы никогда не получилось… Простишь ли ты меня когда-нибудь за то, что я с тобой сделал? Я представил, как она просыпается сейчас, ничего не соображая — дрёма вообще-то не была лучшим снотворным из всех возможных, но тут уж ничего не поделаешь — и наконец понимает, что произошло. Она никогда не узнает, что я просидел возле нее, спящей, всю ночь и почти весь день. Не думал, что это окажется так трудно — знать, что больше я ее никогда не увижу…

Я подошел к дрожащему от нетерпения цветку. Пора.

* * *

Двадцать семь шагов. Каждый из них был вечностью, но вместе они пролетели быстрее секунды — и вот уже зеленоватые стены тоннеля тускло светятся позади, а под моими ладонями только гладкий холодный камень. Я знала, что за ним — так необходимая мне пещера, но вот как туда попасть… Было ясно, что просто выйти туда было бы недостаточно — раз Кейрет так не хотел, чтобы я там оказалась, он вполне может мне помешать. Что же делать?

«Просто посмотри…»

Камень под моими руками дрогнул, и низкий гул сложился в слово-совет. Спасибо тебе, Дух Камня…

Зеленовато-коричневая порода стала нагреваться, по поверхности поплыла такая знакомая уже дымка, и я поспешно отдернула ладони: «Стой! Не спеши!». Камень послушно застыл, прислушиваясь, а я тихим шепотом продолжала развивать свою мысль: «Я не могу сейчас туда выйти. Пожалуйста… Ты можешь стать прозрачным? Мне необходимо знать, что там происходит…». Откуда-то пришла непрошеная мысль о том, как забавно, должно быть, я сейчас выгляжу: разговаривать с камнем вряд ли является признаком душевного здоровья. Теплая стена толкнулась мне в руки, передав ощущение ехидной улыбки одного недавнего знакомца, и снова поплыла — но уже по-другому. И без того гладкий камень начал становиться все более похожим на зеркало, и в конце концов зеркалом и стало. А потом серебряная дымка в нем рассеялась, и сквозь абсолютно прозрачное стекло стало отчетливо видно все происходящее в Кристальном зале.

* * *

Нервно крутившая в пальцах медно-рыжую прядь Тэй оглянулась на невозмутимого друга и сердито прошипела:

— Неужели сам не мог всего этого сделать? Что, если она не успеет?

Опирающийся о спинку дивана Теа-Шетт нависал над девушкой, задумчиво разглядывая прилипшую к своему «окошку» Лету. Вся противоположная стена в просторной комнате, где сейчас находилась парочка, являла собой точно такое же стекло, через которое Лета наблюдала за Кристальным залом, только гораздо крупнее. Шетт оставил его для Тэй, зная, что неугомонная девчонка вся изведется, если не будет знать, что происходит.

— Конечно же мог. Но ты не хуже меня знаешь, что она должна все сделать сама. И не переживай, у нее еще есть время. Видишь, принц только подходит к алтарю…

Тэй нетерпеливо шикнула на него и вся подалась вперед — слишком много судеб зависело от происходящего, чтобы можно было хоть что-то пропустить…

* * *

Открывшаяся мне картина поражала своей мрачной торжественностью. Оказалось, я «вышла» прямо к постаменту с Камнем Айры, чуть сбоку от него. Мне было прекрасно видно все происходящее в зале, и я еще раз прочувствованно поблагодарила Шетта за такой подарок.