Голубая кровь (СИ)

Граф был счастлив и покупал жене дорогие подарки и безделушки. Но два дня спустя, после рождения Леонарда, он случайно услышал мой разговор с его женой. Графиня Ронда собирала все книги о терианах, какие только могла раздобыть, чтобы быть в курсе всего того, что могли вытворить ты и Ноэми. Граф услышал, как Ронда сказала мне что-то вроде: «Нейман и Ноэми имеют более светлую кожу, чем Изабелла и Мария, а я прочла, что взрослые териане ещё более светлокожи, чем дети. Уже сейчас они белее, чем мои родные дочери. А представляешь, что будет лет через десять? Райтиса, ведь всем станет ясно, что у них голубая кровь!»

«У них голубая кровь» — эти слова услышал граф и уже через полчаса, после серьёзного разговора с графиней, он всё знал, но не смог простить жену, хоть никому и не выдал её тайну. Он развёлся с ней и покинул планету, разрешив, тем не менее, детям, в том числе и вам, приёмным, носить его фамилию и титул.

Потом жизнь снова пошла обычным чередом, пока вы не стали ездить верхом, и графиня начала тревожиться за вас. Но она всегда была довольна тобой и Ноэми, и ни разу не пожалела, что оставила вас, даже когда распался её брак. Ты очень любила эту планету с детства, Нейман, а потому Ронда справедливо решила, что оставит это поместье тебе. В конце концов, ты и Ноэми терианки, и больше других имеете право жить на этой земле.

Когда Райтиса замолчала, Нейман посмотрела на неё очень внимательно.

— Ты всё рассказала? — спросила юная графиня рабыню, которая была для неё как вторая мать, а вернее третья, так как Ронда де Эриндо являлась второй, а настоящей своей матери Нейман не знала.

— Да, Нейман, это всё, что я знаю, — заверила Райтиса.

— И ты, зная всё обо мне, и дальше будешь терпеть мою власть в этом поместье?

— А почему нет?

— Я же никто.

— Ты — дочь графини Ронды де Эриндо! Она сама захотела, чтобы поместье досталось тебе, это была её последняя воля. Для меня достаточно знать это. Ты была и останешься моей госпожой.

С минуту Нейман отрешённо смотрела на портрет графини Ронды, висевший на стене. Она всю жизнь считала её своей матерью и любила больше всех. А теперь графиня мертва и причина её смерти — Нейман. Терианский подкидыш, воспитанный милосердной женщиной, как её родная дочь, стала причиной гибели Ронды де Эриндо. Нет, не принесли ей счастья двое терианских детей, которых она так любила и оберегала.

— Кто же я? — спросила еле слышно Нейман, скорее всего саму себя, а затем посмотрела на Райтису. — Скажи, ты не знаешь, кто моя настоящая мать?

— Нет, девочка моя, — покачала та головой, — но мне кажется, вряд ли она жива. Женщины-терианки часто подкидывали своих детей добрым землянам, в надежде, что те спасут их жизнь, а сами погибали от рук убийц, уводя их подальше от своих малышей. Очень много таких подкидышей земляне убивали, боясь, что из-за них пострадают семьи тех, кто их скрывает. Ведь кто не слышал о жестокости Красных Вампиров? Вероятно, и твоя мать, Нейман, подбросив вас, увела убийц подальше от этого дома и погибла.

— Райтиса, ведь у Ноэми были светлые волосы. Быть может, она тоже мне не сестра?

Нейман перевела взгляд на портрет Ноэми де Эриндо, словно желая прочитать в нём правду и получить ответы на свои вопросы.

— Очень возможно, — ответила Райтиса, подумав, что раньше ей самой в голову это не приходило.

— Если тебе больше нечего мне рассказать, то можешь идти. Я хочу побыть одна.

Нейман выглядела уставшей и угнетённой. Она вся сжалась будто от холода.

Женщина удалилась, не смея надоедать своими заботами юной госпоже. Уж кому, как не ей, было знать, что Нейман ненавидела, когда её жалеют.

Нейман некоторое время сидела совершенно ошеломлённая тем, что услышала. Она даже не представляла, радоваться ей или плакать из-за того, что цвет её крови не такой, как у остальных Эриндо. Однако кое-что, мучавшее её давно, теперь обрело смысл, у Нейман словно глаза открылись. И всё же Райтиса оказалась права, говоря, что эта тайна не принесёт ей радости.

Сейчас всё вокруг Нейман изменилось до неузнаваемости так сильно, что она спрашивала себя, уж не умерла ли она и не возродилась ли неожиданно где-то в другом месте, где ей всё неведомо и непонятно. А иначе чем объяснить то, что счастье за считанные дни сменилось горем и неизлечимой болью от утрат близких? Тем, что её красная кровь вдруг стала голубой? Раньше она была Нейман де Эриндо, принадлежавшая к двум благородным родам, чьи родословные насчитывают не один век. А кто она теперь? Человек без роду и племени, не знающий даже, кто её мать и отец, не то, что дальние предки. У неё голубая кровь и она подлежит уничтожению, как и её народ. Даже имя у неё не терианское, а то, что она имеет, дано ей не по праву рождения, а потому, что добрая графиня удочерила её.