Голубая луна

– Вече – это народное собрание, – объяснила Тильда. – Объявить его непросто, но в ночь мятежа вечевой колокол призвал народ к оружию, и значит, вече уже де-факто созвано. А дальше просто. Есть закон и есть традиция. Следуя закону и традиции, Иван, как старший мужчина в роду, должен воссесть на престол и обязан жениться на Шарлотте, тем более что у него как у великого князя есть еще и политические обязательства. Но кроме всего этого, есть еще и такая вещь, как справедливость. Не окажись ты героиней сражения за детинец, никто бы о тебе сейчас не вспомнил, но все случилось так, как случилось, и теперь ты «люба» новгородцам, а князь не очень. Бледно выглядел в ту ночь, показал нерешительность и мягкотелость… А потом стало известно, что он к тому же совершил на тебя покушение. Стражники и прислуга разболтали. Опять же трупы в сугробе перед воротами, и кое-кто опознал среди них гридней князя Ивана. В общем, я к чему. У стен дворца толпа народа, жгут костры, бьют шапками оземь, клянутся тебя защитить. Иван в их глазах поступает неблагородно и несправедливо. И вообще, ты, как ни странно, «своя», вон даже по-русски говоришь… А Шарлотта чужая. Похоже, назревает бунт.

– Оно нам надо? – тяжело вздохнула Герда. – На кой бес мне их бунт! Это не моя страна, мне в ней по-любому не править.

– Тогда надо переговорить с делегатами.

– С какими делегатами? – не поняла Герда.

– Внизу тебя дожидаются депутаты от народа, посланница от бояр и Карлотта де Роз с письмом от Шарлотты.

– Карлотта ее фрейлина? – попыталась вспомнить Герда. – Рыженькая такая?

– Да, – подтвердила Тильда.

– Ну, и кого первого прикажешь принимать?

– Думаю, боярыню Василису Борецкую, тем более что вы с ней уже встречались…

С Борецкой Герда действительно знакома. Ее к этой сильной колдунье однажды привезла на чаепитие бедная Дарья Полоцкая, но они и после этого пару-другую раз виделись тут и там, все больше на пирах и на балах. К тому же в боярыне Василисе Герда узнала профессора Ирину из Коллегиума, у которой сама она не училась – та преподавала на втором году обучения, но которую хорошо запомнила еще с тех пор.

В свою очередь, Борецкая Герду не узнала, что не удивительно, и о том, что принцесса Герардина является очень сильной и совсем неплохо подготовленной колдуньей, водившей к тому же «дружбу» с настоящими богинями, не знала. Думала, что она талантливый дичок с ветром в голове, и никакие слухи о ее огненных подвигах в ночь мятежа это мнение изменить не могли. Это Герда поняла сразу, едва они встретились в одной из малых гостиных Полоцкого подворья.

Прийти к Герде с боевыми заклинаниями на губах и на кистях рук мог только тот, кто полагает, что искусство «видеть» чужие заклинания – это высший уровень колдовства, возможный только, если ты обладаешь сильным Даром, хорошо обучен и отлично натренирован. Кроме того, чтобы «увидеть» заранее сформулированное колдовство, нужно быть к этому готовым. Однако, во-первых, Дар Герды был много сильнее и оригинальнее, чем могла предположить Борецкая. И это в значительной мере компенсировало недостатки в теоретической и практической подготовке, а, во-вторых, у Герды с ночи разыгралась такой силы паранойя, что она была готова на всё.

– Здравствуйте, ваше высочество! – поклонилась боярыня. – Спасибо, что согласились меня принять.

– Ну что вы, Василиса Никитична, – улыбнулась Герда. – Напротив, я рада вас видеть. Спасибо, что зашли. Надеюсь, у вас все в порядке?

– Спасибо, ваше высочество, – снова поклонилась женщина, – у меня все в порядке. Но я к вам по делу. У меня к вам важное поручение…

– От кого же? – Герде очень не понравилось это заявление и еще меньше понравилось то, что сказала Борецкая в ответ на ее вопрос.

– Я здесь по поручению князя Ивана, – сказала она. – Мы можем переговорить наедине.

– Разумеется. – Герда жестом отпустила охрану, и они с Борецкой остались в гостиной вдвоем. – Итак?

– Вы собираетесь остаться в Новгороде?

«Так в лоб? – удивилась Герда. – И это сразу после того, как он послал мне записку? Что-то не сходится…»

– Возможно, – сказала она вслух и рывком набросила на шею женщины «паучью удавку».

Об этом мерзком колдовстве Герда узнала совсем недавно, разобравшись с небольшим отрывком из книги, подаренной ей Темной богиней. Но получилось настолько легко, словно Герда только тем и занималась, что «брала в захват» сильных колдунов.

– Сидите спокойно, дорогуша, и я не причиню вам вреда, – сказала она с улыбкой. – Но если дернешься, паскуда, никакие твои заклятья не помогут. Голову отрежу!

– Кто ты такая? – говорить Василисе было трудно, но она с этим все-таки справилась.

– Начнем с тебя, Ирина. Давно ты на родину вернулась?

– Ты…

– Училась как-то в вашем мерзком вертепе…

– Не может быть!

– Отчего же! Помнишь девушку, которая кастрировала любимого племянника нашего доброго настоятеля?

– Но… Мне говорили, что та девушка была очень слабой колдуньей…