Голубая луна (перевод Б Левина)

Ричард и его телохранители встали вокруг Джейсона. Ашера они защищать не стали, но Джейсона не бросят. Барнаби сдвинулся в сторону, пытаясь обойти меня. Мне пришлось вспрыгнуть на скамейку, чтобы не сойти с его дороги.

Левой рукой я уперлась в его сгнившую грудь, а правую положила на рукоять браунинга. Так, чтобы он видел.

Тогда заговорил Колин. Тело Барнаби загораживало ему взор, но он будто видел глазами второго вампира.

- Если ты застрелишь моего вампира, ты нарушишь перемирие.

- Ты послал Натэниела к нам помирать. Ашер сказал, что это своего рода комплимент, что на самом деле ты веришь, будто мы его вылечим.

- И вы же его вылечили? - спросил Колин.

- Ага, - согласилась я. - Так вот, на комплимент я тебе отвечу комплиментом. Я верю, что если я пристрелю Барнаби в упор, он сумеет выжить. Мне приходилось стрелять в разлагающихся вампиров, и 190 одежде их было больше вреда, чем им.

- Ты чувствуешь правдивость ее слов, - сказал Ашер. - Она верит, что он выживет, а значит, перемирия она не нарушает.

- Верит, но надеется на его смерть, - возразил Колин.

- Лишить рассудка одного из членов нашей свиты - тоже нарушение перемирия.

- Не согласен, - сказал Колин.

- Тогда у нас патовая ситуация, - заключила я.

- Не уверен, - возразил Колин и повернулся к Верну. - А ну-ка, Верн, оправдай свой корм. Убери защитников от этого юнца.

Верн встал, и волки его потекли за ним. Они выплеснулись на поляну клубом энергии, от которого у меня волоски на шее затанцевали, а рука потянулась к пистолету.

- Верн, - сказал Ричард.

Но Верн не смотрел на Ричарда - он смотрел на меня. В руке у него была небольшая корзинка с крышкой. Я не стала ждать, пока выяснится, что там, а направила пистолет Верну в грудь.

Глава 19

- Остынь, девушка, - произнес Верн. - Это подарок.

Мой пистолет смотрел точно в середину его тела.

- Ага, так я и поверила.

- Когда ты это увидишь, поймешь, что я не на его стороне.

- Не перепутай, на какую сторону встать, щенок дворняги, - сказал Колин. - А то потом очень, очень раскаешься.

Верн посмотрел на вампира. Я увидела, как его глаза из человечьих стали волчьими, когда он протянул мне корзину. Но взгляд этих злых, устрашающих глаз был направлен на Колина.

- Ты не умеешь призывать зверей, - сказал Верн голосом, вдруг огрубевшим и рычащим. - Ты смеешь стоять здесь, в средоточии нашей власти и угрожать нам. Ты ничтожней ветра за входом пещеры. Ты здесь никто, и звать тебя никак.

- Но и она тоже не из ваших, - ответил Колин.

- Она лупа Клана Тронной Скалы.

- Она человек.

- Она стоит между тобой и вервольфом. Для меня это значит, что она лупа.

Барнаби попятился. Не знаю, то ли он решил, что я выхвачу пистолет и пристрелю его, то ли Колин нашептал новый план в его истлевший череп. И вряд ли мне это было интересно. Ком чего-то тяжелого и мокрого сползал мне в лифчик. Будто слеза по щеке, только хуже, куда хуже. На глазах у Барнаби я подавила желание вытереть эту дрянь. Когда же он отполз к Колину, я левой рукой вытащила эти остатки и сбросила на землю.

- А что такое, Анита? Слишком близкое и личное получилось?

Вытерев руку о кожаную юбку, я улыбнулась и ответила:

- А шел бы ты, Колин, на...

Верн один вышел в центр треугольника. Его волки остались толпиться перед дальней скамейкой. Он подошел, остановился в паре ярдов перед нами, держа корзину в руках.

Я глянула на Ашера. Тот пожал плечами. Ричард кивнул, вроде как мне полагалось пойти навстречу. Верн сказал, что это подарок.

Я пошла навстречу. Он опустился на колени, поставив корзину между нами на траву. И продолжал так стоять. Я тоже встала на колени, потому что Верн, кажется, этого ждал. Он все не сводил с меня своих волчьих глаз. С виду он был как стареющий Ангел Ада, но эти глаза... Интересно, привыкну ли я когда-нибудь видеть волчьи глаза на человечьем лице? Вряд ли.

Я откинула крышку корзинки. На меня глянуло лицо... голова. Я вскочила на ноги. Браунинг сам по себе появился у меня в руке. Я направила его на Верна, в землю, потом приложила плашмя к своему лбу.

- Что это? - Мне удалось все же обрести голос.

- Ты сказала, что хочешь голову Майры в корзине. Что если мы тебе ее дадим, это восстановит справедливость между нашими кланами.

Я резко вдохнула сквозь зубы и глянула в корзину, стоя рядом, не отводя пистолета ото лба, как прохладный, успокаивающий предмет.

Рот отрубленной головы раскрылся в безмолвном крике, веки полуопущены, будто ее убили во сне. Но я знала, что это потом кто-то закрыл ей глаза. Даже мертвой она не утратила тонких черт лица, и ясное дело, что При жизни она была хорошенькой.

Я заставила себя убрать пистолет. Сейчас от него пользы не было. Снова опустившись на колени, я не могла оторвать взгляд от мертвой головы. Но потом все же заставила себя посмотреть на Верна, замотала головой и не могла перестать. Я пыталась разглядеть в его лице что-нибудь, на что можно заорать или с чем заговорить, но оно было совсем не человеческое. И не только из-за глаз.