Голубая роза

Уж не знаю какими словами, но она убедила его «не делать этого». Хан горько заплакал – нахлынуло то, чего он не мог высказать никакой Анфисе, – и вернулся в дом. А через два дня на третий боги Верхнего мира организовали то, после чего Хан забыл совершенно о намерении прежде времени отказаться от родительской опеки.

Тем утром, из столицы, прямиком на стол директрисы Анфисы, прилетел важный приказ. Он предписывал выбрать лучшего ученика для поездки на экскурсию. Поскольку лучшим учеником школы был именно Хан Гаша, он и отправился, вместе с примерными учениками из других школ, на экскурсию по осмотру достопримечательностей столицы.

Экскурсия оказалась изумительной. Мальчику нравилось всё – музеи, выставки, метро, проспекты. В один из дней детей повели в театр, на балет. Группу рассадили по трое-четверо, в разных местах, в то время как Хану достался единственный билет на балконе.

Хан волновался, пока искал своё место, но заняв его, и развернув буклет программки, почувствовал совершенное спокойствие и уверенность такую, как если бы он был не подросток из черноморского селения Туркужин, но мужчина в расцвете сил, не раз бывавший в этом театре; в уголках глаз промелькнули прелестные локоны, кринолины и веера, мундиры и фраки кавалеров. Погрузившись во вспоминание Хан забылся, а когда вернулся, обнаружил, что занавес поднят и представление началось.

«Я знал, знал, что мир точно такой, как пишут в сказках!» – чуть не вскликнул он, увидев происходящее на сцене. Но вместе с этим импульсом поднялись из глубины его существа опытность и спокойная, снисходительная уверенность. Потому он лишь выпрямил спину и приподнял подбородок. Он только досадовал, что тесно ногам, и сцена «мала» – он ещё никогда не сидел так далеко и так некомфортно – и он не может наслаждаться в полной мере.

Однако ощущения эти длились не более, чем требовалось, чтобы он привык к мысли, что мир точно такой, как пишут в сказках…

Хану и в голову не приходило, что разыгрывающееся представление не есть подлинная жизнь. Он не думал, что перед ним артисты, танцующие партии заколдованных принцев, фей-правительниц и мышей. И что никто на самом деле не перевоплощается и не превращается. А при близком рассмотрении все они – и Мари, и Щелкунчик, и даже солдатики – окажутся такого же роста и даже выше, чем он. И что они кажутся маленькими потому лишь, что Хан слишком далеко сидит, и эти размеры про свойство глаза и перспективу.

А ведь Хану уже двенадцать лет. Он уже перешагнул возрастной рубеж, когда дети не отличают реальность от вымысла. Он знает всё о перспективе, у него пятёрка по геометрии и вообще – он отличник.