Голубая Саламандра

Хронавту показалось, будто аотт изрек последние слова невольно, а за ними кроется недосказанность и настороженное отчуждение. Она только грустно улыбнулась, смотрела в молчании на высившийся над деревьями Дом Пятой Сферы, ожидая, что юноша прибавит что-нибудь еще и думала: неужели Грачев прав даже в этом? Неужели ее признание большинство восприняло, как принимает чудо, выросшее на суевериях племя; с недоверием; с тьмой непонятных, необоснованных страхов? Впрочем, так ли уж необоснованных? Тревожные мысли о Грачеве не покидали ни на миг.

— А все-таки смешно думать, будто ты младше меня, да на столько много! — Кор рассмеялся и подал ей руку. — Дед послал за тобой. Хранители ждут.

— Ждут именно меня?

— Кого же им ждать? До рассвета они спорили, словно Лодовы братья перед павшим камнем. Наверное на чем-то порешили. Так идем.

— Сначала нужно предупредить Мэя.

— Мастер Мэй не чувствует себя здоровым. Я только вышел от него.

— Тогда я загляну к нему позже.

Когда они вышли к началу центральной аллеи, солнце совсем угасло в плотных слоях туч. Вода в канале стала похожа на остывший свинец. На подстриженных кустах роз кое-где сохли увядающие цветы и острые обелиски высились над ними, как наконечники гигантских копий.

— Покажешь мне место, где брошена диадема? — неожиданно спросил Кор.

— Там глубоко и илистое дно. Ее не найти. Зачем она тебе? — Говорят, вы все равно скоро уйдете, а настоящая вещь из далека много значит.

— Ненастоящая вещь из несбывшихся времен. Да. Пожалуй. Я подарю тебе аттлийские монеты. Они тоже ненастоящие. Если бы не одна случайность, которая свела меня с Андреем, я могла бы дать — дать более полезные и любопытные вещи, — произнеся это Эвис невесело усмехнулась. Ведь если бы было по-другому место Грачева занял Берлз и контейнер с техническим обеспечением, тогда путь от Аттлы до Земли Облаков, в любой конец Аттины длился не более одного дня и многое многое происходило совершенно иначе. Но в том «иначе» не было и Миет-Мет ни Бамбукового города. Она бы могла не узнать о грозных энергиях жрецов Атта, она даже могла не узнать Данэ.

— Мне многое непонятно, — пробормотал Кор. — конечно сейчас я не должен ничего спрашивать. Но когда я приму испытание Тогом. ты объяснишь мне?

— Послезавтра вместе с Нейсом? Я приду обязательно. И может встречу глядящего в совесть вместе с вами.

Они прошли к храму через внутренний двор. Проводив Эвис до дверей, юноша приглашающе вытянул ладонь, и отступил назад, обозначая: дальше позволено следовать только ей одной. Она медлила, будто напоследок желая спросить нечто важное, но так и не обмолвившись последовала в тускло освещенный зал.

Терпеливо ожидавших служителей Сфер собралось человек двенадцать. Будучи знакомой лишь с Хепром и Апи, Эвис определила высокий сан, принадлежность других по отделке длинных мантий и знакам на медальонах. Она остановилась прямо под световым колодцем закрытым голубоватым стеклом, почему-то предпочитая дать разглядеть себя. Повисшая минута молчания казалась крайне долгой и неприятной. Эвис вспомнила, что волосы все еще мокры после купания, а край хитона испачкан глиной, извиняющись улыбнулась и прошествовала дальше к скамье, пустующей для нее, однако садиться не стала: сложив руки, легко изогнулась, выражая почтение.

— Твой спутник не дождался решения, — сказал Хатон. — Его не волнует ответ или у вас разное число посвящения?

— Лишь в редких случаях мы не находим согласия между собой, — уклончива ответила Эвис. Она старалась казаться невозмутимой, но почувствовала, как пылает лицо и не сдержавшись глухо произнесла:

— Что с ним?

— Мы думали, тебе яснее причина его бегства.

— Бегства?!

— Разве ты не знала? Кора он не признал, а потом его видели спешащим со всех ног к дороге в Ану. Странный поступок для человека ожидавшего важных слов!

— В Ану?!.. Когда такое случилось?

— На рассвете, когда принято тушить огни зажженные на ночь. Посторонний в ранний час сразу привлекает внимание. Может кто-нибудь ему нанес обиду? У него был повод спешить уйти?

— Не знаю. Вчера не было. — Эвис терялась в догадках; испытывали ее хранители или им действительно было ничего не известно о похождениях Грачева? И все же, что заставило его покинуть Ланатон, даже не найдя минуты предупредить ее?! С момента их разлуки до того, как видел его служитель Второй Сферы, живописующий неожиданные действия гостя, у Грачева было достаточно времени проникнуть в Пирамиду, если он знал где вход. И хронавт вдруг уверилась: он побывал там. Какая-то значительная причина принудила потом бежать в Ану, еще куда-то, оставив ее в полной неизвестности и рискуя навлечь справедливый гнев всех Домов Сфер.