Голубая Саламандра

Когда вдалеке померещился тусклый красноватый отблеск, Андрей едва поверил глазам. Казалось невероятным, что дорога во тьме имеет конец, кроме как разинутая пасть подземного стража. Но это не был мираж. Скоро блики стали ярче, а за поворотом он ясно увидел пылающие факела. Было ли то ходом в один из Домов Сфер или тайной обителью хозяев Пирамиды?

Он сдержал себя, что бы не пуститься со всех ног к манящим, призывно трепещущим огням. Рассудок возобладал. Андрей продолжал бесшумно красться к следующему излому безумного приключения.

Остановившись он взирал на огромный, опоясанный галереями зал.

— Боги! Зачем люди славят вас?! За злую иронию?! За коварную ложь?! Со мной шутили много раз. но я по-прежнему в здравом уме… — Грачеву хотелось хохотать, биться в припадке одурелого смеха. Кто бы, однажды побывавши здесь, мог перепутать это место с другим, пусть сто раз похожим?! Неизгладимо, навсегда вживились в память высокие постаменты с чашами для огня, красно-черный режущий рисунок фризов и семь белых площадок на гладком полу. Разве мог он забыть ритуальный зал Дома Тога?!

За его спиной чернела нора — логово священной твари аоттов. Напротив мрачно поблескивали ворота замыкавшие проход в Лабиринт. Но где же была тогда Пирамида?! Ланатон, до которого от Ану полный день пути?! Кто-то каким-то дьявольским способом перенес его за десятки километров, сквозь земную твердь, едва ли не в зубы сторожа Хорв!

Оценить, логически осмыслить произошедшее, Грачев сейчас попросту не брался. Надо было признать, что привычная реальность дала заметную трещину и заштопать ее в ближайшее время, да исключительно своим рассудком он не мог. Оставалось прибегнуть к известному правилу: плыть по течению, чтобы в подходящий момент иметь силы из него выбраться.

Он прошел в зал, не поднимаясь по лестнице, оглядел железные заграждения и убедил себя, будто находится вне опасности. Даже если не удаться справиться с тяжелой решеткой, закрывавшей выход, можно затаиться в углу верхней галереи и преспокойно ждать, когда придут аотты зреть свой безумный обряд. Первый ритуальный день назначался уже сегодня, в согласии с начальной фазой Луны. То есть оставалось несколько часов, пусть пол-дня, чтобы дождаться пришествия страстной толпы и незаметно раствориться в ней.

Стоя посреди зала, выстраивая цепь наиболее рациональных действий, Грачев вдруг почувствовал, а через миг ясно ощутил сверлящий затылок взгляд. Волосы шевельнулись, словно под дуновением электрического ветра. Он медленно повернулся. Из овала норы прямо в упор взирал сторож Хорв.

Несколько ударов сердца — несколько мгновений, необходимых чтобы достичь лестницы, были безвозвратно утрачены в жутком оцепенении. Как во сне, в котором Эвис чарами Аманхора обращалась в статую, Грачев застыл в неподвижности, не в силах сдвинуться для собственного спасения. Чудовище появилось настолько неожиданно и, главное, бесшумно, — ведь не уловил же настороженный слух ни характерных свистящих вздохов, ни звуков трения твердых сегментов о камень, — что Грачеву это действие представилось продолжением фантасмагории начатой в Пирамиде.

Вытянувшись от входа в пещеру до витых столбиков ограждения, Тог тоже застыл, словно потек лавы, омытой долгими дождями. Провалы бесцветных глаз беспощадно пытали мозг человека. А Грачев, глядя в них, невольно вспоминая свое вероломное вторжение в запретные чертоги Ланатона, с содроганием представлял, как сторож-монстр жаждет не просто навсегда разделаться с ним, а со вкусом разжевывать каждую кость и высасывать каждый нерв.

Он все же отошел от первичного свинцового оцепенения. Ощущая себя, стал растить надежду, каким-нибудь чудом выпутаться.

— Немного воли. Обладать собой сполна. Вот так, — шептал он внимая части мозга, что не предала его. — Я без оружия. Но я великолепен в движении. Я легок и быстр. Клянусь, этот цербер не готов к моим смелым маневрам. Обмануть его, добежать до ступеней. Только до ступеней. А там можно смеяться.

Грачев начал медленно красться к гранитному постаменту. Тог пристально следил за странными действиями человека, и лишь тот проделал половину намеченного пути, огромная пасть приоткрылась с угрожающим шипением. Вместо того, чтобы отступить к площадкам в центре зала, Андрей вдруг бросился вперед, к изогнувшемуся навстречу червеподобному телу. Это был отчаянный и стремительный маневр. Через секунду сторож подземелья уже не мог настичь двуногое существо дерзко проскользнувшее между ним, стеной и высоким конусом, державшим чашу. Тог извился, дернулся к ограждению, снова отпрял к норе. Игра шла не по правилам. Человек прятался позади него.