Голубая звезда

— Присаживайся. — Энджи указала на маленький квадратный столик для завтрака, который стоял у окна, с заботливо пододвинутыми стульчиками. Она положила ломтики яичницы между горячими тостами и сначала принесла порцию Крис, и только потом — свою.

Крис вынуждена была признать, что яичница пахла божественно. Очевидно, еще один талант Энджи.

— Боже мой, а я, оказывается, проголодалась!

— Я тут подумала, раз вы с Джероном взяли отгул на сегодня, мне стоит сделать кое-какие вещи, которые я откладывала до поры.

— Это, какие, например? — У Крис слюнки текли, но она ждала, пока Энджи вернется со своим завтраком за стол — неустранимая привычка, привитая хорошим воспитанием.

— Ну, например, съездить в офис миграционной службы в Амстердаме, подать документы для разрешения на временное проживание. У меня вот-вот истекают мои три месяца, надо проверить, что тут можно придумать. Не хочу себе лишних проблем.

— Можешь дать им этот адрес, если они спросят, где ты будешь жить. Я буду рада дать подтверждение. — Крис взяла вилку и приступила к завтраку. На вкус яичница а-ля Энджи оказалась еще лучше, чем можно было судить по аромату.

— Отлично. Уверена, что это поможет. — Усмехнулась Энджи. — То есть, не хочешь побыстрее от меня избавиться. Да?

— Ну, конечно, нет. Ты только посмотри, сколько тут еще всего нужно сделать.

Улыбка на устах Энджи мгновенно сникла. Обескураженная, мрачная, Энджи принялась за свой завтрак.

— Конечно… Как я могла забыть? Единственная моя черта, которая спасает положение, — «рукастость».

— Нет, это не так. Это совсем не то, что я имела в виду.

Отложив вилку в сторону, Энджи попыталась улыбнуться, но вышло уже не так уверенно.

— Хочешь сказать, что провела всю ночь в душевных исканиях, и, наконец, готова признать, что я глубокая и многогранная личность?

— Знаешь, — степенно ответила Крис, — скоро я все-таки разберусь, что ты так отчаянно прячешь за маской юмора и нахальства.

Энджи тут же отвела взгляд.

— Ни к чему это, я ничего не прячу.

Аллегро решила занять себя намазыванием масла и конфитюра на горячий тост, пытаясь снова принять свой обычный облик «сама небрежность». Но от Крис не укрылось ее смятение.

— У всех нас есть, что скрывать, — мягко сказала Крис. — У каждого есть свои скелеты в шкафу.

Энджи ответила тем же проникновенным тоном:

— Я польщена, что ты решила заглянуть в мой «шкаф».

Они продолжили завтрак в натянутой тишине, американка старательно избегала визуального контакта. Нервы Крис, очевидно, не выдержали:

— Как знать, может, в этом «шкафу» я отыщу и твою скромность, — сказала она, надеясь, что в глазах Энджи снова появится озорной огонек.

И эти слова возымели желаемый эффект. Энджи хмыкнула, убирая их опустевшие тарелки, и с улыбкой проговорила.

— Скромность? Ты о чем?

Аллегро оставила Крис пить кофе в кухне, а сама направилась в комнату, мысленно составляя план дня. Как только она разобралась со свертком, который сунула в комод, ее главным приоритетом стала задача достать бриллиант. Обыскивать комнату Крис и весь дом сейчас, слишком рискованно. Но и ждать, пока Крис уедет, тоже нельзя. Аллегро была уверена, что Крис забрала камень из тайника, и, несомненно, собиралась найти для него более надежное место, например, банковскую ячейку, где подобным ценностям и полагается храниться. Глупо было бы оставлять его без присмотра, когда в доме постоянно находятся двое посторонних людей. Крис спустилась одетая в шелковую блестящую блузку и юбку в обтяжку, из чего Аллегро сделала вывод, что она не прячет камень на себе. Кроме того, Аллегро обыскала сумочку и пиджак, которые Крис оставила внизу.

И все же, скорее всего, она собиралась взять бриллиант с собой. Принимая во внимание тот факт, что на хвосте у Крис оказался еще один преследователь, Аллегро ничего не оставалось, как весь день сопровождать Крис. Стремительно размывались границы между заданием и ее личными интересами, но, как бы там ни было, ее единственным выбором было обеспечить Крис сопровождение до того момента, когда можно будет завладеть бриллиантом.

Гордость не позволила бы ей искать помощи Пирса напрямую, по крайней мере, сейчас. Она боялась, что просьба будет воспринята, скорее, лично, чем в профессиональном плане. Во всем мире был только один человек, которому Аллегро могла бы доверить защиту Крис любой ценой. И огромным везением было то, что обстоятельства сложились так, что этот человек в считанные часы мог оказаться в Нидерландах. Последний раз она говорила с Лукой Мэдисон пару недель назад, та, в перерыве между заданиями, улучила какое-то время на работу в одном из соборов на Мальте, ведь помимо основной работы Лука занималась еще «мирным» восстановлением предметов искусства. Из всех элитных тактических оперативников она и Аллегро были самыми легкими на подъем. Лука, она же Домино, была особенно хороша в стрельбе и, кроме того, являлась мастером перевоплощения. В юные годы Аллегро прозвала ее «Артисткой» из-за этой бесценной способности перевоплощаться в кого угодно.