Голубятня на желтой поляне. Роман-трилогия

Яр обманывал. Он боялся. Правда, не столько за оставшихся у него дома Данку и Читу, сколько за незнакомого Глеба Сергеевича Вяткина. Вдруг Магистр что-то срочно предпримет против обладателя таинственной искорки? Поэтому и решил Яр махнуть в Холмы немедленно… Легко сказать «махнуть». На такой-то колымаге…

Впрочем, колымага всё же двигалась, мотор был приличный. Яр сам перебрал его две недели назад. Другие школы люто завидовали директору Яру - у них никаких автомобилей не было…

- По-моему. Магистр ничего не сделает, он слишком обалдел, - сказал Алька.

- Может быть, - согласился Яр. - Не болтай, не отвлекай меня.

Но Алька заговорил опять:

- А зря ты всё-таки не пустил за Магистром Читу.

Яр вспомнил, как растерявшийся, даже обмякший Магистр встал на шатких ногах и пробормотал: «Я… с вашего позволения, навещу вас ещё раз. Пока я не готов… к дальнейшему разговору…» Он неловко кивнул, напялил пальто и шапку и шагнул за порог. Бесшумный и гибкий Чита сжал в кармане мячик и двинулся за Магистром. Яр в ласковом голосе, как в тройном слое ваты, спрятал сталь приказа: «Чита, пожалуйста, останься…» Чита остановился. Обтянутая чёрным свитером спина его закаменела. «Не надо, Чита», - сказал Яр. Чита шагнул назад. «Зря», - тихо проговорил он. «Не зря, Чита. Мы пока про многое не знаем». Чита пожал плечами, стукнул мячиком об пол и молча сел…

Яр опять крутнул руль и вслух повторил:

- Мы пока про многое не знаем…

- Ага, - сказал Алька. - Интересно, из чего у него борода? Врёт, что настоящая…

ВЕТЕРАН 1

Яр укрыл мотор старым полушубком, и все вошли в тёмный подъезд. Поднялись по шаткой дощатой лестнице, которая сделала два поворота среди тесных кирпичных стен. От кирпичей несло холодной сыростью. Ступеньки прогибались. Где-то очень высоко светила пыльная лампочка. Ребята и Яр остановились у двери, обитой порванным дерматином. На двери они разглядели тёмную, видимо, медную табличку. Она была туго привинчена по углам и сильно вдавилась в дерматин. Яр пригляделся и различил слова:

- Ну что же, всё сходится, - бодро сказал он. И ощутил какое-то сосущее, беспомощное беспокойство. Поискал глазами кнопку или рычажок звонка. Не нашёл. Сильно постучал кулаком по косяку. Было тихо. Он снова поднял кулак…

Чёткий, неожиданно близкий голос спросил:

- Кто вам нужен?

Наверно, за дерматином был динамик.

Чувствуя себя ужасно глупо. Яр сказал двери:

- Мне нужен… Глеб Сергеевич…

Прошла ещё очень долгая минута. Игнатик и Алька переминались рядом с Яром. Наконец, голос неприветливо отозвался:

- Входите.

Дверь еле заметно шевельнулась. Яр потянул её, она отошла. За ней оказалась ещё одна дверь, дощатая. Она открылась сама. Яр качнулся вперёд, но Тик и Алька опередили его.

В глаза ударил встречный свет. Яр зажмурился и не сразу разглядел, где он. Комната была длинная и узкая. В дальнем конце за столом с зелёной лампой (она тоже горела) сидел, пригнувшись, человек. Яр увидел блестящие очки и бородку. Руки сидевшего были спрятаны за стопкой книг.

Все довольно долго молчали. Наконец Яр спохватился :

- Здравствуйте…

- Чёрт возьми… Здравствуйте, - сказал хозяин комнаты высоким, но хрипловатым голосом. - Подойдите сюда… пожалуйста.

Верхний свет плавно угас. Яр, моргая, пошёл к столу. Тик и Алька - по бокам. «Как посольство какое-то. Ужасно глупо», - подумал Яр. Они остановились у стола.

- Меня вы, судя по всему, знаете, - всё тем же высоким, но с хрипотцой голосом произнёс литератор Дикий. - Может быть, представитесь сами?

- Представимся, - ответил Яр и как-то сразу успокоился. - Я директор Ореховской средней школы номер семь. А это мои… мои дети.

Глеб Дикий снял очки, протёр их, абсолютно чистые, уголком белого широкого ворота, надел и со вздохом сказал:

- Ну и манеры у вас, директор… Чёрт возьми… - Левой рукой он выдвинул ящик, а правой убрал из-за книг очень длинный блестящий револьвер.

Тик и Алька вытянули головы.

- Это «мортон», - сказал Алька.

- Ничего подобного, «форт-капитан», - сказал Тик.

Хозяин комнаты коротко засмеялся и растёр ладонями лицо. Это было лицо очень пожилого, но крепкого человека - худое, с тёмной кожей и чёткими красивыми морщинами. В бородке блестела проседь.

- Садитесь, - пригласил Глеб Дикий. - Вы поближе, директор, а вы, добры молодцы, вон туда. Кресло большое, влезете вдвоём… Господи, какие вы молодцы, ребята, что вошли первые. Иначе ситуация сейчас могла быть са-авсем иной… Кой леший дёрнул вас, директор, называть меня столь старинным способом? Вы, наверно, знаете, к т о любит так обращаться.

- А как мне было вас называть? - усмехнулся Яр. - Писатель Дикий? Слишком церемонно… Или… - он усмехнулся снова, - может быть, Стрелок?

Хозяин крепким ногтем поцарапал сукно на середине стола.

- Просто Глеб, - сказал он. - Как здесь водится между людьми… А теперь всё-таки признайтесь, директор. Это о н и послали вас ко мне?

- Ну естественно, - охотно отозвался Яр и поудобнее устроился на плетёном скрипучем стуле. - Один тип весьма интеллигентной наружности, именующий себя Магистром. Не знакомы?

Глеб покачал головой. Сказал тихо и без всякой рисовки: