Голубка

Они заняли столик у окна, куда их проводила дама в белом головном уборе. Стол был частично сервирован. На белоснежно-золотых тарелках красовались невиданные яства: тонко нарезанная розовая рыба, красная и черная икра. Кроме этого, на столе уже стояли творог, сметана, сыр.

— Праздник, наверное, какой-то? — шепотом предположила она.

Сергей только засмеялся в ответ. К ним спешила официантка с подносом, на котором дымилась разваристая рисовая каша, а в стаканах с подстаканниками янтарно сверкал чай.

Сергей с аппетитом принялся за еду. Ирина последовала его примеру. Он то и дело, улыбаясь, посматривал на нее.

— Что ты смеешься? — допытывалась она. — Ты хочешь сказать, что тебя всегда так кормят?

Сергей продолжал смеяться глазами.

Не успели расправиться с кашей, официантка принесла и поставила на стол полный графин молока и накрытую крышечкой алюминиевую кастрюльку.

— Это для ваших малышей, — пояснила официантка. — Приятного аппетита.

— Ой, девушка! — подскочила Ирина, чуть ли не обнимая слегка обалдевшую официантку. — Какое же вам спасибо! А я всю голову сломала — чем же буду детей кормить? В казарме кухни нет, и…

Официантка мило улыбнулась и быстро ушла.

Ирина поймала взгляд Сергея, в котором потухли смешинки, и догадалась: она допустила оплошность.

— Что-то не так? Я не должна была… благодарить?

Сергей отставил в сторону тарелку и принялся неспешно, обстоятельно сооружать бутерброды.

— Благодарить можно. Но все, что для тебя делается, принимать нужно как должное. Ты жена офицера, у тебя имеются определенные привилегии.

— Но девушка была так любезна…

— Девушка здесь ни при чем. Уж если кого и нужно благодарить, так это командира воинской части, который наладил всю эту машину и со всех строго спрашивает.

Сергей протянул ей бутерброд.

Она размышляла. Получается, теперь она не просто Ирина Новикова, детдомовская девчонка. Связав свою жизнь с Сергеем, она, сама того не подозревая, поднялась на какую-то новую высоту.

И этой высоте она должна научиться соответствовать.

— Знаешь, я не люблю, когда люди становятся надменными из-за своего положения, — подумав, возразила она.

— Речь не о надменности, — улыбнулся Сергей. — А о дистанции. Существует определенная иерархия, в которой мы все должны занимать свое место. И жены в том числе.

— Ага. Это как игра. Вы, моряки, продолжаете играть в море даже на суше. Столовая у вас — камбуз, комната — каюта…

— Именно, — кивнул он и отправил в рот сразу полбутерброда. — И ты помни, что я намерен дослужиться до адмирала, так что…

— Мне нужно начинать репетировать роль жены адмирала?

— Умница! Схватываешь на лету.

Вернувшись в казарму, Ирина обнаружила, что дети не скучают. Они вели активную беседу с боцманом Егоровым, который носил их на руках вдоль по коридору.

Ирина сначала смутилась. Но потом вспомнила недавний разговор за столом и внутренне одернула себя.

— Спасибо, товарищ мичман, — с улыбкой поблагодарила она, принимая младенцев.

— Будущие моряки, — крякнул боцман Егоров. — Пусть привыкают.

Когда она кормила детей, в дверь осторожно постучали.

— Войдите, — пригласила Ирина.

Вошла миловидная женщина с приветливой улыбкой. По внешнему виду вошедшей — по ее костюму, прическе, повадкам — Ирина попыталась определить то место в иерархии, о которой твердил Сергей. Выходило так, что женщина эта находится где-то значительно выше Ирины.

— Вы семья капитан-лейтенанта Тополькова?

— Да.

— Меня зовут Калерия Петровна Дробышева.

— Вы жена нашего командира! — догадалась Ирина и придвинула гостье табуретку.

— Да. И еще я председатель нашего женсовета. Хотела узнать, как вы устроились.

— Прекрасно устроились! — доложила Ирина и поменяла малышей. Накормленный Захар перекочевал в свой чемодан, а Ванечка — к ней на руки.

Жена командира оглядела крошечную каюту, оценила подобие уюта, который постаралась создать молодая хозяйка.

— Конечно, казарма не лучшее место для семьи с двумя детьми, — озвучила свои мысли жена командира. — Но я смотрю, вы не унываете?

— Унывать? — удивилась Ирина. — Разве моя команда позволит мне унывать? — Она кивнула на пацанов, над которыми склонилась гостья. — Да и к тому же нам здесь столько внимания! В столовой… то есть на камбузе, обещали каждый день давать нам молоко и кашу. А боцман Егоров лично нянчил их, пока мы завтракали! Здесь все такие отзывчивые!

Калерия Петровна слушала девушку и отчетливо вспоминала свой приезд на их первое с мужем место службы. И себя — юную, чем-то даже похожую на эту задорную девушку. Все молодые, наверное, чем-то похожи?

— Вы еще не гуляли с малышами?

— Гулять? Как же я буду с ними гулять без коляски? Даже не представляю!

Женщина чуть заметно улыбнулась:

— Посмотрите-ка в окно.

Ирина послушно выглянула в окно. На широком крыльце казармы стояла синяя двухместная коляска!

— Ой! — всплеснула руками Ирина. — Откуда это? А она дорогая? Дело в том, что сейчас мы не располагаем большой суммой…

Сергей оставил ей немного денег, но этого, конечно, не хватит, чтобы расплатиться за коляску.

— Это подарок от женщин нашего гарнизона, — сказала Калерия Петровна.