Голубка Атамана

Я кивнула и мысленно отметила, что мы с Давидом, кажется, перешли на следующую ступень. Мне очень хотелось узнать и увидеть то место, где он живет. Думаю, оно сможет мне многое рассказать о своем хозяине.

Глава 22

— Где это ты так научился готовить? — спросила я и умыкнула прямо из-под ножа Давида дольку помидора.

— Руки! — с шутливой строгостью произнес Давид, продолжая быстро нарезать томаты. — У матери научился. Меня расслабляет готовка. Хотя проще заказать еду из ресторана, а не возиться с кастрюлями.

— Из ресторана будет совершенно другая еда. Не такая, — я отправила в рот дольку помидора и села на высокий деревянный стул, что заранее придвинула поближе к Давиду. — Твоя мама хорошо готовит?

— Готовила, — поправил меня Давид, но я на его лице не обнаружила ни единого намёка на скорбь или душевую боль. — Она была отличным поваром. Я когда был маленьким, она только начинала свой кулинарный путь. Как сейчас помню ее руки. Она умела быстро и чётко нарезать лук или любой другой овощ. Говорит со мной, взгляд направлен на меня, а руки раз-раз и всё порезали. Меня это всегда восхищало, — Давид так нежно улыбнулся, что мое сердце тут же ответно стиснулось в груди.

Невооруженным глазом было заметно, что ему нравилось вспоминать о своей матери. Но я всё равно решила не проникать в эту тему слишком глубоко, чтобы случайно не причинить боль. Мне бы и самой не хотелось, чтобы кто-то настырно расспрашивал меня о маме.

— У тебя прекрасный дом, — я еще раз осмотрела обширную кухню с большим гранитным островком посередине.

— Спасибо, — Давид отправил нарезанные помидоры в отдельную глубокую тарелку.

— Но как же убирать такую огромную площадь? — с искренним недоумением спросила я.

— Для этого имеется соответствующий персонал, — Давид поцеловал меня в макушку так непринужденно и как бы между делом, будто мы уже сто лет вместе.

Нет, я не жаловалась. Даже не собиралась этого делать. Давид повернулся к духовке, чтобы проверить рыбу. Запомнив, что я чаще предпочитаю рыбу, чем мясо, он решил приготовить сибас.

— Логично, — кивнула я. — И ты живешь сам в таком большом доме? — продолжила я свои расспросы.

— Иногда мой помощник может здесь заночевать. Но на постоянной основе — да. Я живу один. Никаких бывших жён и детей у меня нет, если ты об этом хотела спросить, — Давид засмеялся и проверил рыбу.

— Ничего такого я не хотела, — честно ответила я. — У тебя сегодня хорошее настроение. Мне нравится.

— А почему же ему быть плохим? — Давид достал из холодильника, воду, сок и бутылку вина.

— Я уже привыкла тебя видеть окутанным эдаким печальным флёром, — я пожала плечами.

— Сегодня обойдемся без него, — Давид подмигнул мне.

Если честно, мне совсем не хотелось есть. Еда могла бы и подождать. Меня переполняло такое тугое и опаляющее сплетение эмоций и чувств, что я физически ощущала странную тяжесть. Она сосредоточилась где-то в животе. По центру. Тоска, что жила со мной последние несколько дней, будто активизировала во мне это странное приятное сплетение.

Давид ровным счетом не делал ничего особенного. Он просто готовил. Просто разговаривал со мной. Иногда целовал. Даже шутил и привычно выгибал одну бровь. Всегда почему-то именно одну. Думаю, это уже происходило по инерции.

Я же сидела рядом и ловила взглядом каждое даже самое незначительное движение рук Давида. Или его подбородка. Или губ. Но памятуя о том, что у Давида пунктик на заботе, мне пришлось изо всех сил гасить в себе желание вырвать нож из его рук, выбросить и поцеловать. Целовать до тех пор, пока наша одежда не будет валяться в разных углах кухни. Давид не позволит этому случиться пока я не поем. Это я знала абсолютно точно. И даже мои протесты, и заявления, что я плотно поела у Саши, ничего не изменят.

— Поужинаем здесь или на террасе? — спросил меня Давид, выключив духовку.

— На террасе, — без лишних сомнений ответила я.

— Она выходит на внутренний двор. Там тихо. Тебе понравится.

— Отлично.

Я взобралась с ногами в глубокое мягкое кресло цвета аквамарина, что стояло на террасе. Здесь действительно было очень тихо. Умиротворено.

Давид принес наш ужин и два бокала для вина.

— Сок? Или вино? — спросил он, ставя бокалы на стол.

— Немного вина.

Откупорив бутылку, Давид разлил по бокалам напиток и сел в еще одно кресло, но таупового цвета.

— За нас, — коротко обозначил Давид и чокнувшись с моим бокалом, сделал небольшой глоток.

— За нас, — повторила я. — И всё-таки, — начала я после нескольких минут молчания и наслаждения ужином. — Кем ты работаешь?

— А ты как думаешь? — Давид отложил вилку и удобней устроился в кресле, расположив руки на подлокотниках.

— Сейчас я думаю, что ты держишь сеть ресторанов, — я взглянула на свою тарелку. — Но это не правда, я права? — я посмотрела на Давида.

— Права, — кивнул он.

— Но ты ведь не можешь оказаться плохим человеком, — вдруг вырвалось из меня.

— Почему же не могу? — Давид склонил голову чуть набок.

— Просто не можешь, — упрямо произнесла я. — И я в этом убеждена. Просто убеждена и всё.