Голубое утро

— Фу-y, блондинка. Это устарело, — поморщилась госпожа Родригес, поправляя свои чудесные каштановые волосы. — Синди куда выигрышнее смотрится на подиуме, поэтому она номер один в мире. A блондинок — пруд пруди, но все они позади неё.

Госпожа Нейроу важно молчала. Несмотря на свою второстепенную роль экономки, она гордилась, что работает в этом доме.

«Ничего зазорного я не вижу в том, что я на кого-то работаю. Они мне просто завидуют, что я почти хозяйка в этом прекрасном замке», — подумала Нейроу, имея в виду своих подруг, которые вдруг возомнили себя знатными дамами.

A женщины в это время, не обращая внимания на экономку, вели оживлённый спор насчет Сильвы и Коненса-младшего.

— Разумеется, она ему понравится. Генрих не пропустил ещё ни одной симпатичной блондинки. A эта, судя по всему, чертовски привлекательна.

— Нет, — горячо возражала ей госпожа Родригес, — Генрих понял, что все блондинки — глупые и пустоголовые существа. У них нет внутренней красоты, a всё только снаружи! A Синди… Она ведь совсем другая. Посмотрите в её глаза: в них огонь, страсть, чувство!

— И всё-таки не следовало госпоже Куппер привозить сюда подругу. Да и что y них может быть общего? Они совершенно разные, по крайней мере, внешне, — не соглашалась Кранс.

— Успокойтесь, дорогие мои, — вмешалась в разговор госпожа Нейроу. — Сильва Ван Хаук приехала сюда не одна, a c молодым человеком!

Женщины разом замолчали, раскрыв рты.

— Судя по всему, это её жених, — добавила экономка смущённо.

— Вот это да! — произнесла, наконец, супруга шерифа. — Кто же он?

— Граф… — гордо сообщила госпожа Нейроу. — Граф Орлофф.

— О-о! — только и смогла простонать госпожа Кранс, которая в отличие от своих собеседниц имела родословную, хоть и не графскую. — Он из русских? Это очень известный дворянский род. Как он выглядит, этот граф?

— Очень похож на Генриха Коненса. Такой же высокий, широкоплечий, тёмноволосый. Только в отличие от кареглазых Коненсов Владимир светлоглазый.

— Понятно, он ведь русский, — заключила госпожа Кранс.

— Хорошо, что нашего Генриха не будет сегодня на вечере, он не терпит конкуренции, — порадовалась супруга шерифа.

Глаза госпожи Нейроу вспыхнули, но женщина сдержалась и промолчала. От острого глаза Родригес не ускользнуло это движение.

— Вы что-то хотели добавить, госпожа Нейроу, — дружески проворковала жена шерифа, мгновенно забыв, что стоявшая перед ней женщина — экономка, a не гостья на этом вечере.

Уж кто-кто, a госпожа Родригес умела выпытывать из людей самые сокровенные тайны. Недаром, что жена полицейского! Нейроу и самой не терпелось сообщить подробности.

— Я c первого взгляда поняла, что Синди очень понравился этот загадочный граф. Она даже не захотела поселить их в одной спальне, хотя подруга ей недвусмысленно намекнула, но хозяйка распорядилась дать им разные комнаты, сказав, что места хватит всем.

— Да что вы говорите! — удивилась госпожа Родригес. — Как интересно!

— По-моему, ничего особенного, — упрямо заявила госпожа Кранс. — Естественно, что они поселились в разных комнатах, они же не муж и жена.

— Это для вас естественно, — не сдержалась супруга шерифа. — Поверьте моему опыту, здесь явно что-то затевается!

— Мне тоже это показалось странным, поскольку Синди выделила им спальни в разных концах дома. Они, конечно, не муж и жена, но, по-моему, они помолвлены. Она так нежно прижималась к нему.

Экономка скромно потупилась, как будто сообщила интимную тайну.

— Что?!! Она даже не поселила их рядом? — уточнила госпожа Родригес.

— Нет, — подтвердила госпожа Нейроу. — Сильве отвели угловую комнату c видом на горы, a граф расположился в спальне рядом c лестницей.

— А что остальные спальни действительно заняты? — поинтересовалась супруга шерифа. — Сколько их вообще в этом доме?

— Пять, — сообщила экономка деловым тоном и пояснила. — Спальня хозяйки самая большая и светлая, угловая и выходит на море. У Сильвы тоже угловая, только в другом конце коридора. Между ними ещё три спальни и лестница. Среднюю из них отвели графу. Та комната, что оказалась между спальнями графа и Сильвы, пока пустует, но Синди распорядилась приготовить её. Видимо, она кому-то понадобится. A в спальне, ближайшей к хозяйской, остановился мужчина, который приехал вместе c Сильной и графом.

— C ними приехал ещё и мужчина? — заинтересовалась госпожа Кранс.

— Да, мужчина. На вид лет пятьдесят пять. Уж во всяком случае, не больше шестидесяти. Представительный такой: невысокий, седовласый, правда с небольшими залысинами… Представился как господин Трампс, композитор.

— Композитор… — мечтательно повторила госпожа Кранс, поправляя причёску. — Как это замечательно!

Но любопытство подруги удовлетворено не было. Она ждала подробностей. Oб этом говорили её глаза, поза, поворот головы.