Голубой бриллиант (Сборник)

пределов ни во времени, ни в пространстве. Потому оно и

бессмертно, - сказал епископ. - Разве не современно звучат

слова Иоанна: "Дети! Последнее время. И как вы слышали,

что придет Антихрист, и теперь появилось много антихристов,

то мы и познаем из того, что последнее время. Они вышли от

нас, но не были наши: ибо если б они были наши, то остались

бы с нами, но они вышли, и через то открылось, что не все

наши".Владыка процитировал дословно по памяти, умолк и

устремил умный почтительный взгляд в сторону старинной

иконы на стене. Генерал подумал о нем: " Умен и хитер, хотя и

противоречив этот владыка. Но противоречивость его,

пожалуй, преднамеренная, показная. Он не откровенен до

конца". Сказал вслух:

- Применительно к нашим дням я понимаю, что

антихристы, о которых говорит Иоанн, уже явились к нам в

57

образе оборотней, вроде Горбачева, Ельцина, Яковлева и

других. Ведь в самом деле: они же вышли от нас, но никогда

не были наши, а только прикидывались нашими. А теперь все

открылось: и двуликость, и предательство.

Владыко удовлетворительно заулыбался, но большие

глаза его под нависшими нехмуренными бровями были

печальны.

- Как сказано в священном писании, "предаст же брат

брата на смерть, и отец сына и восстанут дети на родителей, и

умертвят их". Вот чего я боюсь, друзья мои, - сказал епископ и

горестно вздохнул. - Будем уповать на Господа Бога нашего, да

услышит наши молитвы и не допустит. . - И вдруг умолк,

торопливо взглянул на часы, поднялся, высокий,

монументальный, поправил панагию и сказал:

- Однако же, друзья, мне пора и честь знать. Мне было

приятно с вами, и коль мы вели речь об Евангелие и

апостолах, то позвольте мне на прощание напомнить вам

слова проповеди богослова Иоанна: "Возлюбленные! Будем

любить друг друга, потому что любовь от Бога, и всякий

любящий рожден от Бога и знает Бога. Кто не любит, тот не

познал Бога, потому что Бог есть любовь... Пребывающий в

любви пребывает в Боге и Бог в нем... В любви нет страха, но

совершенная любовь изгоняет страх, потому что в страхе есть

мучение. Боящийся не совершенен в любви".

- Владыка, на дорожку чаю или кофе? Я сейчас сделаю,

- предложил Иванов и торопливо встал из-за стола.

- Благодарствую, Алексей Петрович, меня ждут.

Иванов проводил епископа Хрисанфа до прихожей.

Одеваясь, владыка вполголоса обронил по адресу генерала:

- Симпатичный ваш друг, откровенный и с убеждениями.

А душа его страдает и болит, и боль его понятна и объяснима.

Ведь разрушено и растоптано все, чему он жизнь отдал. Идеал

растоптан и вера. Но Россия не погибнет, она воскреснет. Вы

ему внушите эту мысль. Я был искренне рад познакомиться с

Дмитрием Михеевичем. Надеюсь, что эта первая встреча не

будет последней: нам есть о чем поговорить.

Епископ достал из своего "дипломата" папку для бумаг и

подал Иванову:

- Здесь обещанное: статья Льва Николаевича Толстого.

- Благодарю вас, владыка, звоните и заходите. Всегда

рад вас видеть.

3

58

- Ну что ты скажешь о владыке? - спросил Алексей

Петрович Дмитрия Михеевича, когда они остались вдвоем.

- Он свое дело знает: видал, как шпарит по памяти

целые главы из Евангелия. Памятью его Бог не обидел, да и

умом тоже. Об антихристах - это довольно метко сказано. И в

самом деле - то, что творится сейчас в стране, похоже на

какую-то бесовщину, на кошмарный сон.

- У этой бесовщины есть своя история. Возьми

Достоевского "Бесы", который у нас долгие годы был как бы

под запретом, прочти, если не читал, а коли читал, освежи в

памяти, прикинь к нашему времени. И ты увидишь и поймешь,

что идеи всемирного разрушения, нравственной деградации,

духовного распада, зародились еще в средневековье и не в

России. К нам они пришли оттуда, из-за бугра, куда нас теперь

насильно толкают прорабы перестройки. Хрисанф правильно

говорил: без веры человеку нельзя, противоестественно.

Сеятели зла всегда, во все времена пытались убить в людях

веру, растоптать.

- Этим занимались прежде всего масоны задолго до

семнадцатого года, - вспомнил генерал.

- А потом уже открыто, с цинизмом и жестокостью

большевики, разные троцкие, свердловы, губельманы, который

Емельян Ярославский. И Ленин в том числе.

- Давай оставим Ленина в покое, - решительно

запротестовал генерал.

- Почему ж? Надо быть объективным и не выбрасывать

из песни слов. Я боялся, что вы с владыкой схватитесь на

Ленине и поссоритесь. У русской православной церкви есть

основательные, справедливые претензии к Ленину. Этот

пунктик, скажу тебе, - несмываемое пятно на иконописном лике

великого мыслителя, которого, как ты знаешь, я уважаю и не

принадлежу к шайке нынешних его испроворгателей. Хотя

монументов ему не создавал. Мне претило его обожествление,

доходившее до глупостей.

- В этом мы друг друга не переубедили, а с епископом я