Голубой горизонт

Мансур изобразил равнодушие.

– Тощей, в платье цвета капусты.

– Она не тощая, а цвет изумрудный, – яростно возразил Мансур и смутился, поняв, что его подловили. – Ну, мне все равно.

Человека в высокой шляпе, по-видимому, оскорбило столь откровенное разглядывание; он сердито посмотрел на отца с сыном, взял под руку пухлую спутницу и повел к трапу; девушка в зеленом платье немного помедлила и пошла за ними.

Мансур жадно смотрел ей вслед. Соломенная шляпа с широкими полями, должно быть, защищала ее лицо от тропического солнца. Хотя он был чересчур далеко, чтобы разглядеть подробности, он видел, что черты у нее правильные и пропорциональные. Светло-каштановые волосы, густые и блестящие, забраны на плечах в сетку. Лоб широкий, лицо серьезное и умное. Мансуру почему-то стало трудно дышать, и он пожалел, что не видит цвета ее глаз. Девушка нетерпеливо мотнула головой и подобрала зеленое платье. Вслед за старшей парой она спустилась по трапу и исчезла из поля зрения Мансура.

Мансур опустил подзорную трубу, чувствуя себя ограбленным.

– Ну, представление окончено, – сказал Дориан. – Я спущусь вниз. Позови меня, если будут перемены.

Прошел час, потом другой, прежде чем Мансур через окно в потолке кормовой каюты крикнул:

– От дворцового причала идет шлюпка.

Это была маленькая фелука с косым парусом и с экипажем из шести человек, на корме пассажир: в белоснежном одеянии и в тюрбане, на поясе – ятаган в золотых ножнах. Дориан разглядел на его тюрбане блеск крупного рубина. Важный человек.

Фелука подошла к борту «Мести», и один из матросов привязал ее к якорной цепи корабля. Вскоре гость поднялся на борт. Вероятно, он был чуть старше Дориана. У него резкие жесткие черты лица человека из пустынного племени и открытый прямой взгляд того, кто привык смотреть на дальний горизонт. Он пошел по палубе к Дориану пружинистыми широкими шагами.

– Мир тебе, бин-Шибам, – обратился к нему Дориан с дружеским приветствием: так здороваются товарищи по битвам. – Много лет прошло с тех пор, как ты стоял плечом к плечу со мной в проходе Пестрой Газели и не позволил врагу пройти.

Высокий воин застыл на полушаге и изумленно посмотрел на Дориана.

– Вижу, Бог благоприятствовал тебе. Ты так же силен, как когда мы были молоды. Ты по-прежнему обнажаешь копье против тирана и отцеубийцы? – продолжал Дориан.

Воин вскрикнул и бросился к ногам Дориана.

– Аль-Салил! Подлинный принц королевского дома калифа абд Мухаммада аль-Малика! Бог услышал наши молитвы. Пророчество муллы аль-Алламы осуществилось. Ты вернулся к своему народу в годину великих бед, когда мы так в тебе нуждаемся!

Дориан поднял бин-Шибама и обнял.

– Что делает старый пустынный ястреб в клоаке этого города? – Он отвел его на расстояние вытянутой руки. – Ты одет как паша. А ведь ты был боевым шейхом племени саар, самого свирепого из всех племен Омана.

– Мое сердце рвется в пустыню, аль-Салил, мне хочется почувствовать под собой бегового верблюда, – признался бин-Шибам. – А я провожу время здесь, в бесконечных спорах, когда должен был бы скакать на воле, потрясая копьем.

– Пойдем, старый друг. – Дориан повел его в каюту. – Пойдем туда, где сможем свободно поговорить.

В каюте они сели на ковры, и слуга принес им чашечки с кофе на патоке.

– К моей печали и неудовольствию, я сейчас член военного совета заговорщиков. Нас десять человек, по одному от каждого из десяти племен Омана. С тех пор как мы согнали этого убийцу, это чудовище Заяна аль-Дина со Слонового трона, я сижу здесь, в Маскате, и у меня болят челюсти и выворачивает кишки.

– Расскажи, о чем вы говорите, – попросил Дориан, и в течение следующих часов бин-Шибам подтвердил почти все, что уже было известно Дориану.

Он рассказал, как Заян аль-Дин перебил всех наследников и потомков приемного отца Дориана калифа аль-Малика. Он перечислил множество других жестокостей и несчастий, которые принес своему народу Заян.

– Во имя Бога, племена восстали против тирании. Мы сошлись с его приспешниками в бою и разбили их. Заян аль-Дин бежал из города и укрылся на Берегу Лихорадок. Нам следовало бы довести кампанию против него до конца, но мы увязли в спорах о том, кто нас возглавит. Ведь живых наследников калифа не осталось. – Тут бин-Шибам поклонился Дориану. – Да простит нас Господь, аль-Салил, но мы не знали, где ты. Только недавно мы услышали, что ты жив. И разослали вестников во все порты Индийского океана, чтобы найти тебя.

– Я услышал ваши мольбы, хотя далекие и слабые, и пришел поддержать ваше дело.

– Да благословит тебя Бог, ибо мы в тяжелом положении. Каждое из десяти племен хочет, чтобы именно его шейх возглавил халифат. Заян сбежал с большей частью флота, поэтому мы не могли последовать за ним на Занзибар. Пока мы бесконечно спорим, мы слабеем, а Заян аль-Дин становится сильней. Видя, что мы медлим, его разбежавшиеся сторонники возвращаются к нему. Он захватил все порты на побережье Африки и перебил в них тех, кто нас поддерживал.

– Первое правило войны – не давать врагу возможности собраться с силами, – напомнил Дориан.