Голубой «Лангуст»

Марат возвращался в лагерь на мотоцикле. Он ездил на почту отправить по просьбе Тамары несколько телеграмм и заодно провернть, ушла ли из гаража машина, которую должны были послать за иностранными гостями.

В почте, которую он привёз, было письмо, адресованное Ильмару. На плотном, как картон, конверте стоял незнакомый штамп.

Марату впервые попал на глаза адрес лётчика Устинова, у которого Ильмар гостил в Новороссийске. Марат тут же решил написать лётчику и подробнее разузнать о подвиге отважного, но чересчур замкнутого эстонца. И хотя тайна обстоятельств, при которых мальчик появился в лагере, давно перестала быть тайной, — все решили, что он приехал на Жориной машине и в темноте упал с пирса, — чутьё подсказывало вожатому, что за печальной историей что-то кроется, и это не давало ему покоя.

Марату передали, что на линейку перед дежурством Ильмар не явился. Его видели с Андре вскоре после занятий инструкторской группы водолазов. Оба умчались куда-то за Костровую площадь.

Экипаж пионерского корабля, которым командовал Ильмар, ждал на пирсе адмирала Смольнова. Марат пошёл к экипажу.

На пирсе командовал нахимовец Иван Клюква.

— Где Ильмар? — сразу спросил он у Марата.

— Вот тебе раз! Я хотел спросить у тебя то же самое.

Клюква расстроился:

— Обшарили, где могли. Разве найдешь в такой толкучке! Сейчас будет адмирал, и Ильмар должен сдавать ему рапорт.

— Плохо дело. Ильмар об этом знал?

— Мы не успели его предупредить.

Марат поспешил в Приморскую. По аллее наперегонки с ветром летел взволнованный Андре. Увидев вожатого, он шмыгнул прочь.

В Приморской Ильмара не было. Никто из ребят его не видел. Марат распорядился, чтобы оповестили дежурные посты.

— Как появится, тут же дайте знать, — предупредил он связного. — Действуй!

…Вспыхнул прожектор.

И вся Костровая с амфитеатром светлых трибун стала как сверкающий на солнце снег.

Мимо трибун торжественно проплывал белоснежный корабль, ловко сооружённый из простынь и проволоки. Экипаж незаметно двигался за полотняными бортами, а за леерами капитанского мостика стоял сосредоточенный Ильмар. Он был в мичманке, в белом с золотыми нашивками кителе и в руках держал бинокль.

«Где его до сих пор носило?» — подумал Марат. А из головы не выходила записка:

«Марат! Случилась беда. Буду через час. Ждите на трибуне своего отряда.

Филипп».

Марат заторопился к своему отряду. Вдруг он услышал сердитые голоса Ильмара и Андре. Они стояли в темноте под деревьями. Увидев Марата, мальчишки попытались улизнуть. Марат остановил их.

— Где пропадали? — вглядываясь в смущённые лица, спросил он.

Ильмар молчал. Андре, придумывая, что ответить, усиленно закашлял.

— Разве мы пропадали? — удивился он. — Мы совсем не пропадали. Мы уходили на дикий берег.

— Это всё?..

— Конечно! — чувствуя, что его уличили во лжи, уже с отчаянием воскликнул Андре.

— В поход не пойдёт ни тот, ни другой, — сказал Марат. — Оставайтесь в лагере и выясняйте отношения. Трёх дней, пока отряд будет в походе, вам вполне достаточно. Всего хорошего!

Мальчики проводили вожатого печальными глазами.

Праздник продолжался. Ключик появился, когда выступали гимнасты.

— Пойдёмте, — шёпотом пригласил он.

Марат пошёл за ним. Инженер поднялся вверх по лестнице, туда, где кончались последние ряды трибун.

— Я до сих пор не могу прийти в себя. — И Ключик рассказал Марату о встрече с неизвестным пловцом.

— Я видел его в двух шагах. Как он плавает! Этого не передать, Марат. Что вы об этом думаете?

— Вероятно, то же самое, что и вы, — в сильном волнении сказал Марат. — Да, это он! Я помню его прыжки. Послушайте, Филипп, возможно, у него всё-таки был какой-нибудь хитроумный аппарат?

— Никакого аппарата. Только морские очки. Очки не наши. У нас таких не делают. Я болтался в воде добрых полчаса. — говорил Ключик. — Я видел море в окружности двух миль как на ладони. Он и не вздумал всплыть. У меня идеальное зрение. Но ужасно не это, Марат. Я повредил «Лангуст»… И не мог его достать. Там глубина футов сто. Кое-как добрался до мыса. Когда вернулся с аквалангом — ни «Лангуста», ни пловца не нашёл…

Белая испанка

Так получилось, что никто не знал, куда и зачем ушли из турлагеря «Спутник-4» двое ребят. Видели, что Гленн Хилл был возбуждён и, переговорив с Игорем с глазу на глаз, увёл его вниз по горной речушке к лесопитомнику.

Мальчики выбрались на острый козырёк висевшего над лесом утёса.

— Куда ты меня тащишь. Гленн? Участок наш вон где, а ты всё влево да влево. Я знаю этот утёс. В войну у партизан тут был наблюдательный пункт.

— Война, партизаны — это грустно. Не надо так грустно. Пусть будет весело. Мы правильно идём, — загадочно проговорил Глени.

— Куда уж веселее! Потерял фотоаппарат и даже не помнишь, где потерял. Жаль, ребята устали. Надо бы отряд поднять.