Голубой «Лангуст»

— Нет, он канадец. Приехал из Канады. Его папа дипломат, и сейчас они живут в Москве. О! Гленн — чудесный человек и друг, — поспешил заверить Андре, волнуясь и страшно желая, чтобы оба мальчика подружились. — Он чемпион лагеря по плаванию.

— Всё расскажу, когда вспомню. — серьёзно ответил Ильмар на вопрос Гленна.

Андре собрался. Ночные туфли он зашвырнул под кровать.

— Я скоро. Я очень скоро… — шёпотом сказал он Ильмару. — Я выключу свет, ладно?

Ладно.

Он погасил свет и вылез к Гленну.

После их ухода Ильмар лежал не двигаясь.

«Чемпион по плаванию… Вот какой друг у Андре. Хотел бы я посмотреть, как он плавает. У этого мальчишки большие и, наверно, сильные руки. Если он плавает брассом, тогда он может взять силой и выносливостью…»

Ильмар старался не думать о том, что мучило и не давало ему покоя. Но мысли возвращались сами собой. Кончалось всегда одним и тем же. В голове возникала боль, затем слабость, и к горлу подступала тошнота. И опять эта дверь… Ильмар не помнил, где видел эту дверь и что за ней таилось, но что-то таилось, страша своей неизвестностью. Он помнил, что на теплоходе ему было хорошо и весело. Человек, который ехал с ним в каюте, собирал вещи. Что было потом?..

Вернулся Андре. Перемахнув через подоконник, он подскочил к кровати Ильмара.

— Друг! Ты не знаешь… Такие новости… — Он часто дышал и не мог справиться с волнением. — Наш отряд теперь называется «Орион». Понимаешь, это такой секретный девиз. Каждая буква — начало слова. Ты ещё не в нашем отряде, и я не могу сказать. По потом узнаешь. И весь лагерь тоже узнает.

Успокоившись, француз стал рассказывать о сборе так, будто сам был с ребятами в Верхнем парке и прыгал от радости, когда голосовали за «Орион».

— Потом пошёл дождь, и они спрятались в склепе, — Андре рассмеялся. —　Они плясали у костра.

Андре что-то вспомнил и, поколебавшись, проговорил:

— Знаешь, Гленн однажды был в лагере скаутов. Кажется, в Швеции или Норвегии. К ним один скаут приехал. Сказал, что потерял путёвку. Ему поверили, а потом узнали, что он обманул. Его судили. Сняли форму скаута и выгнали из лагеря.

— Судили? — насторожился Ильмар.

— Да… Он обманул друзей. Такое не прощают.

— Зачем он тебе рассказал? — спросил Пльмар.

Андре покраснел:

— Не знаю… просто так.

Ребята помолчали.

Андре тихонько присвистнул.

— Слышишь шаги? — спросил он. — Опять у моря и опять ровно в двенадцать. Иди, послушай…

Ильмар встал, выглянул из окна и вдруг услышал в тишине августовской ночи далёкие тяжёлые шаги. Они доносились со стороны моря. Равномерные, с непонятным металлическим позвякиванием.

— Кто-то ходит. — спокойно сказал Ильмар.

— Кто-то будто живёт море, а ночью вылезает на берег. Смешно, правда? Я слышал их в ту ночь, когда тебя нашли у пирса.

— Ты знаешь это место? — Знаю. Там, где ты лежал, есть железная свая. Хочешь, сейчас покажу?

— Хочу! — Голос Ильмара дрогнул от волнения.

— Ты подожди, я в разведку. — Андре бесшумно открыл дверь, выскользнул в коридор.

— Скорее… — услышал Ильмар шёпот. — Никого нет.

В коридоре Андре схватил его за руку и потащил к выходу. От слабости ноги Ильмара подкашивались.

Мальчики пересекли две аллеи. В лицо пахнуло морем. Оно открылось внезапно.

Справа за балюстрадой стоял пирс. Он был похож на двухпалубный корабль, пришвартованный высокой кормой к берегу. Наверху, рядом с мачтой, белела какая-то статуя. Когда мальчики поднялись по узкому трапу. Ильмар увидел, что это небольшой белый деревянный маяк с квадратными стёклами.

— Видишь, торчит кончик рельса. Это свая. Совсем близко от пирса. Не знаю, как ты мог упасть.

Ильмар мучительно вглядывался в незнакомое место.

— У меня на руке что-нибудь было? — внезапно спросил он.

— Нет. — удивился Андре. — Почему спрашиваешь?

— Что-то было, — с отчаянием сказал Ильмар. — Ничего, совсем ничего не помню…

Андре стало жаль его.

— Не переживай. Так бывает. Потом обязательно вспомнишь. — Он поспешил отвлечь его внимание. — Видишь под ногами железный мячик? Это подводный фонарь. У нас есть кружок рыболовов. Спускают фонарь в море, и рыба плывёт на свет.

Француз потянул за капроновый шнур, которым был привязан фонарь к балке, распутал узел и, открыв маленькую дверцу в стенке маяка, положил фонарь внутрь, как в погребок.

— Чудаки! Забыли спрятать, а потом друг друга будут ругать да ещё на линейке попадёт.

Андре протянул руку к сигнальному пульту маяка и, чтобы удивить друга, повернул выключатель. Сноп красных лучей рассек темноту. Ильмар прикрыл глаза рукой.

— Красный свет! — вскрикнул он поражённый, не веря самому себе. — Я видел этот свет. Видел, Андре! Я очень хорошо помню.

«Никаких допросов!»

Сегодня Андре позволили вернуться в отряд, и он, влетев в палату к Ильмару, закричал:

— Вымпел! На «Монахе» красный вымпел! Не знают, кто это сделал. Слушай. Такая история! Однажды так было и тоже, как сегодня, в день спортивного праздника…