Голубой трамвай

Его Город ушел в лиловую мглу и сам сделался мглой. Дома были ее сгустками, деревья – отвердевшими клубами, фонари – наэлектризованными вспышками. Невидимое электричество пронизывало Город и кололо Веню, вынуждая его почти бежать, и он бежал бы, если бы не хотелось оглядываться на каждом шагу.

Во все концы перед ним расходились паутины поворотов. Каждая из них была маленькой задачей: дорогу Веня приблизительно знал, но одно дело – знать по гуглу, другое – найти ее вживую, и совсем уж третье – сделать это в тумане. Если и свои места, знакомые до тошноты, сделались другой планетой – что тогда говорить о настоящей другой планете, которой для Вени был Тот Район!

Веня двигался быстро и не тратил время на колебания. Его вел какой-то невидимый компас, как птиц, когда они летят через океан. Город и был для него океаном, а Веня – капитаном, который боялся меньше, чем думал сам о себе…

Трудно сказать, какие мысли думались ему тогда. Может, это были и не мысли вовсе, а искры туманного электричества. А может, это были поезда, которые неслись в тумане так же, как Веня сейчас несся к ним. Он слышал их призывные гудки, и те направляли его, помогая выбрать нужную улицу.

Веня давно перестал понимать, где находится, – да в этом и не было нужды: поезда гудели все ближе, и он знал, что на верном пути. Как идти назад, он не думал.

Вокруг громоздились неизвестные дома неизвестного района. Фонарей было все меньше, машины и прохожие вовсе исчезли. Это хорошо, думал Веня. Нет людей – нет гопников и маньяков. Впрочем, он верил в них еще меньше, чем всегда. Они были просто словами, а настоящими были только Город и туман. И поезда. Веня еще не видел их, но они рокотали где-то совсем близко, и он уже почти торжествовал победу.

Вдруг у него сперло дыхание: за ближним деревом блеснули полоски рельс, освещенные фонарем, – и тут же рокот выплеснулся на них сверкающим составом.

Он был великолепен, хоть ветви и мешали рассмотреть его как следует. Он весь блестел под невидимым фонарем, как бронза. Веня окаменел и не мог пошевелиться, и только взгляд его ловил детали, выхватывая их из потока – влага на бортах, матовые окна, сверкающие ручки дверей…

Последняя из них мигнула Вене – и вдруг все исчезло. Снова блестели полоски рельс, и только невидимый рокот уходил в никуда.

Оттуда, из-за тумана, он вдруг позвал Веню гудком.

Веня наконец шевельнулся, сглотнул и медленно подошел к дереву.

Ну конечно. Забор.

Лазить через них он не умел. Да если бы и умел – и взрослый вряд ли перелез бы через этот заборище, где ни приступки, ни перекладинки. Какое-то время Веня просто смотрел на блестящие полоски и думал о том, что он все-таки их видит. По-настоящему, а не в интернете и не во сне.

Потом пошел вдоль забора. Где-то же он должен кончиться?

Улица уводила влево. Кажется, пути шли в другую сторону, потому что гудки звали его справа, из-за мглистой громады складов или чего-то там.

Вот ведь черт. Вернуться, что ли, назад?

Но Веня шел вперед, думая о том, как это неразумно. Невидимый компас почему-то тащил его туда, а ему Веня доверял больше, чем разуму.

И видимо, зря. Он прошел уже, наверно, километра два или три по этой улице – а она все никуда не выводила, и только мгла делалась гуще, и фонари тускнели, будто озябли в тумане.

Что ж. Он увидел, что хотел, хоть и сквозь забор. Мама всегда говорит – «нельзя хотеть слишком многого от жизни». Пора, наверно, и домой… только как?

Компас упорно не пускал его назад. Может, он настроен только на поезда, да и то глючит?

Вокруг высились безликие дома с безликими черными окнами. Здесь и днем заблудишься, думал Веня. Не то что ночью в тумане. И прохожих никого – ни людей, ни гопников с маньяками. Хоть бы маршрутка какая… хотя сейчас, наверно, далеко за полночь. 00.42 – увидел он, глянув на мобилку. Может, что-то еще и ходит… хотя вряд ли.

И тут он увидел их. Две мокрых полоски, блестевших под фонарем. Они шли прямо вдоль улицы, выбегая откуда-то из тумана.

Трамвай? Или ответвление больших путей? Может, если идти по ним – можно выйти и к путям? Вряд ли, конечно, и темно там… но вдруг?

Только Веня собрался с духом и решил прогуляться по рельсам – как прямо на него вдруг выкатил трамвай. Странный. Голубой, как из мультика.

Веня отпрянул в сторону. Трамвай дзенькнул ему, остановился и раскрыл двери.

Остановка?

И, значит, они все еще ходят? Может, подъехать?

Компас настойчиво тянул его к дверям, и Веня заглянул внутрь.

Там стоял долговязый дядька с брюшком и пялился на него, будто Веня был пришельцем.

Вот сейчас спрошу, подумал Веня и спросил:

– А куда идет этот трамвай?

– То же самое хотел спросить у тебя, – ответил долговязый.

– В смысле? – не понял Веня. – Вы же едете в нем? Куда?

– Не знаю. Тут никого не было, когда я вошел.

– А зачем тогда вошли?

– А ты зачем?

Крыть было нечем, и Веня промолчал.

Трамвай дзенькнул, предупреждая, что сейчас поедет.

– Входи. Вдвоем веселее, – сказал долговязый, почему-то усмехаясь.

Веня поднялся на ступеньку. Двери закрылись, и трамвай тронулся – не так, как обычно это делали трамваи Города, а мягко, будто скользил по туману.