Голубые шинели

— Ну и отлично, — подумал я. Мне вовсе не хотелось знакомство с Польшей начинать с общения со своими соотечественниками — в каждом из них мне чудился агент КГБ или приятель Буряка.

Спокойно разменяв сотню баксов в указанном мне окошечке и получив какие-то большие разрисованные бумажки, которые назывались злотыми, я отправился на поиски такси.

Это оказалось совсем просто — на улице вдоль тротуара перед самым зданием аэропортом в ряд стояли желтые машины с типичными таксистскими шашечками.

Я подошел к первой из них. Какой-то мужик, видимо водитель, кинулся услужливо открывать мне дверь:

— Пше прошу пан.

Я уселся на переднее сиденье и сказал:

— Гостиница «Одеон».

— Хотел? — уточнил водитель.

— Да ничего я не хотел, — огрызнулся я, — гостиница, понимаешь, гостиница «Одеон»?

— «Одеон», — повторил он, показывая мне, что все понял, и пусть пан не сердится.

Машина тронулась с места, и мы поехали куда-то по направлению, видимо, к тому-самому неведомому мне «Одеону».

Я с удовольствием глазел по сторонам. За границей я был впервые и, конечно же, мне было все интересно — меня поражала ухоженность улиц. Аккуратность, с какой были возведены тут все домики, которые походили просто на картинки из красивой книжки. Но в то же время нарастало разочарование Я думал, что заграница — это скопище суперсовременных небоскребов, а тут все было, кончено, красивое и чистенькое, но очень невысокое — красивые небольшие домики, чуть ли не деревенского плана. И это и есть заграница?

Потом-то я понял, что небоскребы — это еще не самое главное, и что вся Европа как раз двухэтажная — но в этом и есть самый смак. А в высотных домах тут живут наименее обеспеченные люди. Но тогда мне такое и голову прийти не могло.

Отель «Одеон» тем не менее оказался огромной махиной из стекла и бетона — супер современнейшим зданием — и это меня обрадовало. Значит — тут все солидно, — сказал себе я и робко вошел сквозь вращающуюся дверь в вестибюль.

Это действительно был пятизвездочный отель — судя по количеству звездочек на табличке, которую я успел заметить на входе. Я даже не представлял себе — сколько может стоить номер в таком отеле — но догадывался, что очень дорого, а поскольку основной моей заботой сейчас была экономия — я конечно же не собирался там останавливаться.

Поискав глазами людей в пустынном холле, я обнаружил только одну миловидную девушку за стойкой — видимо, она была регистраторшей. Я подошел к ней и стоял, гладя на нее, так и не решаясь ничего спросить.

— Пше прошу пана? — вежливо и с улыбкой, выжидательно спросила она.

Все мои познания в языке ограничивались английским в объеме деревенской школы. Из всего того, что я когда-то учил, мне удалось выжать из себя жалкое:

— ВЕР ИЗ ПАН ВОЙТЕК, ПЛИЗ?

— Пан Войтек? — девушка глянула на меня с уважением и ответила на отличном английском:

— Хиз нот хиа ат де момент, кэн ю аск хим а литл бит лейте?

Из чего я сделал вывод что Войтека нет. Ну а как же быть? И я еще раз, тупо глядя на нее, сказал:

— Пан Войтек, плиз.

Она, уловив, что по английски я не понимаю, начала жестами мне объяснять, что сейчас только восемь утра, а пан Войтек появится не раньше чем в 10 часов. С большим трудом уловив смысл сказанных ею слов, я кивнул наконец головой и вышел из отеля. В принципе все складывалось удачно — мало того, что я нашел этот самый «Одеон» — но даже и пан Войтек скоро появиться. Ну, а два часа я где-нибудь с удовольствием проболтаюсь.

И я пошел вдоль чистенькой вылизанной улочки, и чувство необычайно свободы, какая-то эйфория счастья завладели мой — я почувствовал себя буквально пьяным от ощущения, что теперь-то уж в моей жизни все будет отлично. Да ведь я везунчик, просто везунчик!

Улица становилась все оживленнее и оживленнее, и наконец я почувствовал, что попал в какой-то поток народа и движусь вместе с ним. Неожиданно для себя я понял, что нахожусь на каком-то стадионе и передо мной — дикое изобилие всякого товара, куча разных лотков — тут и там лежат груды разноцветных тряпок: женские платья, мужские рубашки костюмы, обувь всех цветов.

Да это же рынок — дошло до меня — тут же наверное наши челноки и отовариваются!