Голубые следы

Весна в этот раз начиналась не просто:
Не солнечным зайцем в растекшейся луже,
Не выкриком птичьим сквозь звездную россыпь,
А залпом последним наскучившей стужи.

Мне чудилась в этом особая прелесть,

Что даль и земля под лучом не согрелись,
Что ветер колючий
Не трепет весенний,
А радость какую-то миру посеял.
И снег —
Неуклюжий, красивый и мокрый,
Он в белую полость укутывал окна,
Он вескими блестками ветви украсил.
И мне захотелось у солнца украсть их,
Чтоб спрятать унизанный хвоею снег
На память об этой сумбурной весне,
Когда гнутся ветви под блеском в дугу,
Когда, прекращая тревожащий гул,
Прекрасная тяжесть рвет провод на части,
Как жизнь мою, груз непомерного счастья!

III. Для друга, для силы, для милой

…И в паузу будней ты с песней вошла.
Был мир — как матрос, распахнувший
бушлат,
Открывший тельняшку и смуглое тело;
Был мир полосат —
голубой был и белый,
Когда мы втроем через город к Днепру
Прошли.
И молчанье лежало вокруг.
И свежестью дуло на нас настоящей.
Мы были втроем среди ветра и счастья.
И снег.
Был он мягкий, красивый и мокрый,
Он четким рисунком ложился на локон,
Он прядь, точно чернь серебро, покрывал.
И я признаюсь — я чуть-чуть ревновал,
И я прижимал эту прядку к устам,
И снег с теплотою сражаться устал,
И дрогнули льды,
И в синеющей выси
Последние белые клочья повисли.
Их ветры весенние вдаль унесли,
И это — трофеи
Мои и весны.

1937–1938

Увертюра

Это лето промчалось под знаком потресканных
   губ,
Ненасытных и злых, как земля в это знойное
   лето.
Как сребристый июль, я забыть никогда
   не смогу
Трепет первых вопросов, молчание первых
   ответов.
Ты влекла меня в мир —
только мне или всем? — неизвестный.
Замолкали сверчки, увертюру к ночи отыграв,
Мир был полон тепла, неожиданно ярких
   созвездий,
Мир колючих ресниц и нестрашных преград.
Мир был зыбким — в нем тонешь, не ищешь,
   на что опереться,
Мир был легкий и радостный.
Может быть,
   чуточку глупым,
Потому что за подвиги, за победы
   над рвущимся сердцем
Был в награду не орден, а губы.
Мир был странный и —
   мне или всем? —
      неизвестный.
Впрочем, я ведь не первый,
Называющий девушку песней,
А губы припевом.

1938

Экспромт

День весенний — голубая бестолочь.
Зимний ветер — голубая бестия.
Это ж надо им на землю вместе лечь —
Солнцем греть, а зимним ветром выстегать.

Дорогая недовольна встречею,

Холод слов… Но в паузе — амнистия.
Это ж надо им на сердце вместе лечь —
Солнцем греть, а зимним ветром выстегать.

1938

«Ветер осени, жесткий и мглистый…»