Голубые столбы Тиэлии

Когда в доме наступило полное перемирие и затишье, Саня отправился в бабушкину комнату.

— Ты чего, бабунь, задумала? Разве есть у нас сейчас время по гостям разъезжать?

— Эх, внучок, светлая головушка, — лукаво посмотрела на него Евдокия, — плохо ты сообр. жать стал. Ну-ка, раскинь мозгами и припомни, где наш Анатолий работает.

— На заводе. Ну и что?

— А ты припомни еще, как он рассказывал, что у них какие-то аппараты ртутью наполнены. Авось нам и спроворится добыть у них эту гадость...

ВРЕДНАЯ НЮРКА АНАТОЛЬЕВНА

Дядю Анатолия Саня любил и уважал. Дядя был веселым, не нудным, никогда не докучал племяннику расспросами о плохих отметках и его поведении в школе. Если весь стиль разговора у Саниного папы сводился к поговоркам и изречениям, то речь дяди Анатолия блистала шуточками и приба-уточками.

Зато дочь его — Анюта, как ласково называли ее в семье, видимо, унаследовала многое от двух братьев сразу. Веселой и бойкой на язык она была в отца, язвительной и многомудрой — в дядю Петю. Саня из принципа никогда не называл сестру Анютой. Для нею она была Нюркой или Нюркой Анатольевной. В лучшем случае (при взрослых) он именовал ее Нюрой. Анюта, конечно же, не могла простить брату этого. Ее язычок, острый как бритва, постоянно старался ранить брата. И на этот раз Анюта встретила Саню не лучшим образом.

— Их величество Александр Петрович пожаловали! — жеманно заворковала она. — Будут учить нас жить и придираться к нам, мелким людям, из-за всяких пустяков?!

— Ну что ты, Нюрка, заносишься? — мирно остановил ее Саня.

— Я тебе не Нюрка! — фыркнула Анюта. — Если не желаешь называть меня Анютой, то зови официально Анной. И заруби себе это на носу! А то...

— А то маме пожалуешься? — поддел ее Саня.

Такого оскорбления Анюта выдержать не могла. Она выскочила из комнаты и заперлась в ванной. Зато на место внучки пришла бабушка Евдокия.

— Опять у вас склока? — неодобрительно спросила она у внука. — Чай, не маленькие, пора бы уж и честь знать. А ты ведь мальчик — мог бы и уступить.

— А чего она? Их величество, их величество...

— Успокойся. Сюда мы приехали дело делать, а не скандалы устраивать, — урезонила его Евдокия. — Пойду-ка я лучше с Анатолием покалякаю.

Бабушка вышла в соседнюю комнату, а Саня навострил уши. Впрочем, ему можно было и не напрягаться. Звукоизоляция современных квартир позволяла услышать не только то, о чем говорили в смежной комнате, но и разговор в соседней квартире.

— Ну, Анатолий Петрович, —* начала бабушка. — Как живешь? Какие новости на работе?

— Все нормально, мама, — ответил обескураженный вопросом о производстве дядя Анатолий. — Жизнь хорошая. На работе уважают. Недавно премию дали, Я тебе с прибытка шерстяной платок купил с цветами...

— Спасибо, сынок, за полушалок, — степенно поблагодарила его Евдокия. — Да что-то ты скуп на слова стал. Все нормально — да и только. Мог бы матери и поподробнее рассказать, что на вашем предприятии делается.

Анатолий Петрович от подобного пристрастия матери к производственным новостям ошалел совсем. Все шутки-прибаутки разом выскочили у него из головы, и он серьезно начал излагать:

— Ивана вчера прорабатывали. Явился на работу с глубокого похмелья.Тете Марусе, уборщице нашей, наконец-то дали путевку в санаторий. Татьяна Овчинникова двойню родила...

— Ох, сынок, — перебила его Евдокия. — Вроде и умный ты у меня, а рассказывать совсем не умеешь, бормочешь что-то как пономарь. Уж лучше бы сводил нас с Саней на завод, показал бы все, объяснил толком. И племяннику была бы польза. Может, мальчишка пристрастится к технике. А то уж совсем начал отбиваться от рук.

— Ну, пошли... — неуверенно согласился Анатолий. — А когда?

— Чего тянуть-то? Вот пообедаем и в путь.

. /

Честно сказать, предприятие, на котором трудился дядя Анатолий, мало напоминало большой завод. Так, заводишко какой-то. И Саня был уверен, что будь он могучей индустриальной единицей, то вряд ли их с бабушкой пропустили бы туда под честное слово Анатолия Петровича.

Экскурсию Анатолий проводил грамотно и толково. Здесь он чувствовал себя как рыба в воде. Бабушке и Сане, конечно, было очень скучно слушать лекцию о каких-то станках, планах, повышенных обязательствах, но они терпели. Заговорщиков в этом мероприятии интересовал лишь один момент: местонахождение склада с испорченными приборами. Но вот все цеха были пройдены, а дядя Анатолий даже и не заикнулся о подобном помещении.

Вышли на улицу. Бабушка Евдокия, стянув потуже концы платочка на голове, грустно сказала:

— Погодь, Анатолий Петрович, дай отдышаться.

Так они и стояли втроем, глубоко вдыхая замечательный майский воздух. Дышать-то дышали, но и глазами работу делали. Евдокия Петровна и мальчик нетерпеливо поглядывали по сторонам. Первым углядел что-то похожее на искомый объект Саня.

— Дядя Толь, а что это за сараюшка к забору прилепилась?

— Да это, Саша, склад. Туда мы негодные приборы прячем. Ерунда, в общем.

— Ну-ка, подойдем поближе.