Голубые столбы Тиэлии

Пролезть в такое большое окно для гибких подростков не составило труда. Вовочка и Саня очутились в небольшом помещении, стены которого были сделаны из такого же материала, как и ’’иллюминатор”. В комнатушке никакой мебели не было. Находился в ней только странный аппарат, занимавший весь правый дальний угол. Рядом с ним торжественно стояли необычные мальчик и девочка.

— Здравствуйте! — вежливо поприветствовал их Рыбин.

— Сдраситэ... — ответил мальчик.

— Я — Вова, это — Саня... — Вовочка толкнул Семина плечом. Саня неловко поклонился.

— Тан! — ткнул себя в грудь кулаком мальчик.

— Тия... — мелодичным голоском сказала девочка.

— Вы откуда? — спросил Рыбин, решив, что это на данный момент самый подходящий вопрос. *

— Амэриканска кантинэнта... — ответил Тан.

— Американцы! Вот здорово! — прорвало Саню.— Я давно мечтал с кем-нибудь из ваших подружиться.

Тия дружелюбно улыбнулась и протянула Семину руку. Саня с чувством пожал ее.

— А как занесло вас на наш огород? Да еще под землю?

— Санэсло... — вздохнул Тан. — Афария.

— Летательный аппарат сломался, — догадался Рыбин. — Чудной он у вас какой-то. В жизни ничего подобного не видел.

— Это ’’Антистат — ТТ”. Сначит, не стоит у мэста. ”ТТ”

— Тия, Тан. Прынчып прост. Антиграфитацыя. Слошно топ-лифо. Сфязано с ртуть.

— Ты что, хочешь сказать, что принцип перемещения этой машины — антигравитация? — ехидно прищурился Вовочка.

— Так, так, — подтвердил Тан.

— Саня, они вруны и скоморохи, — возмущенно обратился Вовочка к другу. — Слышь, чего заливает: мол, машина у него антигравитационная.

— Ну чего ты, Вов, раскипятился? — попытался успокоить Рыбина Саня, который не сводил глаз с Тии. — Может, не врет. У них там, знаешь, как техника развита!

— Семин, ты как был темным в первом классе, так таким же и остался до сих пор, — рассердился образованный Рыбин.

— Заруби себе на носу, что ни в Америке, ни в Англии, ни в Японии пока еще не додумались до изобретения антигравитационного аппарата. А если бы додумались, то это было бы открытием века. И о нем трубили бы во всех газетах. Так что этот малый заливать не дурак.

Тан почувствовал, что его обвиняют в чем-то нехорошем, и густо покраснел.

— Прафду гофорю... дырочка рэзэрфуарэ, топлифо эсть, ртуть нэт...

— Значит, загораете?

— Сагораэм, — уныло согласился Тан. — Тзн Справедливый будет сильно сэрдит...

— Кто это, Тэн Справедливый? — тут же сунул в разговор свой конопатый нос Саня. — Хозяин?

— Нэт. Нэ хосяин. — Тан наморщил лоб. — Это у фас папа. Фот.

— Отец, значит, — уточнил Семин. — Да, не поздоровится вам за порчу такой дорогой машины. А он у вас, наверное, миллионер? Вон какую штуку детям подарил...

— Миллионэр? Нет, — ответила Тия. — В Америка — миллионэр, у нас нэт.

— Вы же сами говорили недавно, что живете в Америке...

— удивился Саня. — А сейчас, на тебе, — нэ-эт.

И

— Живем в Амэрика, но нэ миллионэр, — упрямо продолжала Тки, —* Мы нэ местные, нэ отсюда. Нэ с Земли. Живем в Амэрика...

Вовочка и Саня пошатнулись и прислонились к стенке.

КОСМИЧЕСКИЕ ШКОДНИКИ

С Вовочкой сделалось что-то невероятное. Сначала он побледнел, потом покраснел. Волосы на его голове встали дыбом. Но, главное, он не мог ничего выговорить. Еще бы: Рыбин мечтал об этой минуте всю свою, пусть короткую, жизнь. Но ьсе-таки Вовочка был здесь представителем земной цивилизации. Он сумел взять себя в руки. Выпрямившись и приняв торжественную позу, Рыбин откашлялся и заговорил:

— Уважаемые товарищи, дамы и господа! В эту незабываемую минуту мы приветствуем представителей внеземной цивилизации на нашей гостеприимной Земле! Разрешите заверить всех присутствующих, что земляне, жители колыбели разума, смогут быть достойными друзьями братьям меньшим...

Тия спустила глаза, Тан нахмурился.

— Что такое колыбэль? — спросил он у Рыбина.

— Ну..о — смешался Вовочка, — кроватка детская. То есть я хотел сказать, что разум зародился здесь, на Земле.

— Кто фам это скасал? — саркастически поинтересовался Тан.

— Все говорят... В школе... Ученые... — отбивался Рыбин.

— Мкогиэ фаши ученыэ, — взъерошился Тан, — такжэ утвэрждают, што расумной жисни на других планетах нэт. И быть нэ можзт. Сиачит, я, по-фашэму, — фантом?

Саня и Вовочка почувствовали себя неловко. Но Тан не заметил этого и продолжил:

— А почэму ты прифзтстфузшь нас? Мы ниоткуда нэ при-лэтэли. Мы из Амэрика. Мы фсэща там шили. Мы, мошно сказать, зэмлянэ.

— Не понял... — сказал Вовочка.

— Всэ очэнь просто, — вмешалась в разговор Тия. — Наши прэдки прилЗтэли сюда ошень дафно. Здесь они обоснофалксь для того, чтобы профодить наушные наблюдэ-ния. Но особенно им понрафился коктинэнт Амэрика, где и располошнлась наша колония. Там мы с братом и родились.

Напряжение мгновенно спало. И Вовочка смог снова* удовлетворять свое любопытство.

— А почему вы раньше не показывались нам, землянам?

— Нэльзя! — ответила Тия. — К сожалению, мы с Таном нарушили самую глафную запофедь Колонии, познакомиф-шись с фами. Но мы очутились в бэзфыходном положэнии. У нас нэт ртуть.