Голый конунг

Надлежит добавить, что в послании папы Иоанна XIII 967 г. Болеславу Чешскому запрещалось привлекать на епископскую кафедру «человека, принадлежащего к обряду или секте болгарского или русского народа, или славянского языка»[213]. В данном случае имеются в виду подунайские русы, которых и теперь, более тысячи лет спустя, не примешь за «гребцов»-«веслоносцев», никогда не бывавших на Дунае. А также напомнить вышеприведенные слова настоящего лингвиста, немца Г. Шрамма, «что Ruotsi никогда не значило гребцов и людей из Рослагена…». И привести заключение также настоящего лингвиста О.Н. Трубачева, который констатировал в 1970—1990-х гг., «что в ономастике (топонимии, этнонимии) Приазовья и Крыма испокон веков наличествуют названия с корнем Рос-» (отметив при этом, что упоминание в VI в. Захарием Ритором народа «рос» «имеет под собой довольно реальную почву»). И который пришел к выводу, к которому до этого пришли, например, историки Л.В. Падалко, В.А. Пархоменко, Д.Л. Талис, А.Г. Кузьмин, о бытовании в прошлом Азовско-Черноморской Руси, к которой скандинавы не имели никакого отношения (Трубачев видел в этой Руси реликт индоарийских племен, населявших Северное Причерноморье во II тыс. до н. э. и отчасти позднее, например, *tur-rus– или «тавро-русы», и полагал, что с появлением здесь в довольно раннее время славян этот древний этноним стал постепенно прилагаться к ним). Он же, «ведя наименование Руси из Северного Причерноморья…», назвал фамилии некоторых, по его характеристике, «запретителей» этой Руси, и все они, разумеется, норманнисты[214].

А насчет запретов норманнисты большие мастера: конференцию не проводи, о Черноморской Руси, уничтожающей их норманнизм, молчи. При этом они еще очень большие мастера на оскорбления. Причем я имею в виду даже не личные оскорбления – как-нибудь их переживем, да и ветер брань с лаем, как известно, в сторону относит. А оскорбления коллектива Института российской истории РАН, во главе которого стоит д.и.н., член-корреспондент РАН А.Н. Сахаров, крупнейший историк современности. Коллектива прославленного и именитого, куда входят академики, член-корреспонденты, доктора и кандидаты наук, работы которых – от древности до наших дней – широко известны и у нас в стране, и за рубежом. Но для Клейна этот коллектив, два года назад громадным перевесом проголосовавший за Сахарова как своего лидера и тем самым выразивший свое законное право на свободу выбора своего же руководителя, – смертельный враг, подлежащий уничтожению.

И вот что предлагает Клейн – доктор исторических наук! – в отношении академического Института, в котором работают высокопрофессиональные специалисты, гордость науки: «Боюсь, нормальной работы в Институте после такой сахаровизации еще долго не будет. Не стоит ли Президиуму РАН распустить мундирный институт и набрать его состав заново, оставив тех, кто серьезно и самостоятельно работает?»

А так предлагали – «Есть мнение!» – во времена Сталина и Лысенко, когда громили научные школы, запрещали генетику, кибернетику, а ученых, не вписывающихся в марксизм-ленинизм, как ныне не вписывающихся в клейнизм-норманнизм, шельмовали, ссылали в лагеря или уничтожали. Очень часто якобы по требованию возмущенных рабочих, крестьян, интеллигенции. И часто действительно искренне возмущенных, потому что им это внушал репрессивный аппарат. Внушал, запугивая одновременно. Этих запуганных «возмущенцев» по крайне мере понять можно. Но как прикажете понимать доктора наук Клейна, без всякого смущения дающего «добрый» совет Президиуму РАН стать душителем российской исторической науки и прихлопнуть Институт российской истории Российской Академии наук как назойливую муху, прихлопнуть для «нормальной работы» клейнов, так боящихся разномыслия, без которого нет науки? Одно успокаивает, что сейчас не 1937 г., что времена клейнов-запретителей прошли и что никто не хочет их возврата. Сыты ими по горло.

Упомянутое выше «письмо историков» тот же пришибеевизм. Под умелым руководством дирижера Клейна. Взмах его палочки, и один хор при потушенных огнях (строго по инструкции Пришибеева) начинает вести по нарастающей (женскими и близкими им голосами): «Никаких новых аргументов ни Сахаров, ни Фомин не выдвигают, а старые давно опровергнуты. Сахаров и Фомин продолжают повторять свои доводы, надеясь не на их принятие специалистами, а на их восприятие неподготовленной аудиторией и на их одобрение определенными политическими кругами и институтами власти» (норманнисты, чтобы заработать дивиденды в глазах общества: «Гляди, какие смелые ребята, власть пинают!» – любят фрондировать перед «институтами власти», или, как выразился Клейн, «некоторыми не очень умными работниками властных структур»).