Гомеостаз (СИ)

Тогда вся эта возня с Аконитовым зельем становилась понятна. Учитывая место работы Доркас, связанное в том числе и с Секцией учёта оборотней, это вполне возможно изначально планировалось частью её предвыборной компании. Было не ясно, чем директору не угодила Миллисента Багнолд, которая в другой реальности приняла пост в самое тяжелое время, когда её предшественник, Минчум, не справился с ответственностью. И, судя по тому, что знала Гермиона, «вытянула» и разгар войны, и беспорядки, произошедшие в день смерти Воландеморта. Хотя удержаться на посту даже тогда ей позволило скорее всего только то, что Крауч не спешил занять высокое кресло едва выбившись в начальники, а потом его рейтинги критично просели после ареста младшего Барти.

Возможно, Дамблдору не нравились те, кто стоял за Багнольд. Учитывая, что законодательство относительно магглорожденных и тех же сквибов за время её правления практически не изменилось, резонно предположить, что беспокоился он не зря. Или портрет рассказал ему что-то такое, о чем Гермиона не могла даже теоретически предполагать со своей точки зрения. Какие-то неясные политические взаимосвязи. Например, необходимость скорректировать состав правительства в связи со смертью Фаджа. Или Багнолд попросту не смотрела директору в рот и была сама себе на уме, в отличие от Медоуз, которая при всех своих способностях, Дамблдору была бесконечно предана. Он всерьез взялся за политику с подачи себя же из будущего? Создавал своё лобби в верхушке?

Хотя сейчас Доркас предстояло бороться за место отнюдь не с Багнолд, а, скорее, с тем же Краучем, ведь с ним и его положением в обществе все ещё было в порядке. Барти с этим его радикализмом директор уж точно не хотел видеть при власти, хоть они и были формально на одной стороне и даже вроде как уважали друг друга. Интересно, насколько сильно уже увяз в идеологии Воландеморта младший Крауч? Использует ли эту информацию в своих интересах как-то Дамблдор?

К тому же Минчум, действующий министр, тоже ещё не собирался на покой. Он ведь успешно «выиграл» войну, хотя его идеи с увеличением числа дементоров, «обслуживающих» Азкабан, вышли боком. Несколько случаев нападения этих существ на магглов всё же было зарегистрировано, хотя Воландеморт не успел использовать их как-то более крупномасштабно. Так что репутация Минчума явно понесла потери. Но насколько это было критично?

Да и вообще, что это она только из-за их условных сторонников переживает?

— Как дела у Малфоя? — Абраксаса или Люциуса, в общем-то, не важно.

— Чудесно, — ядовито протянул Грюм, возясь уже с чаем. — Всё ещё при власти. Рассказывает сказки, что сам пострадал от действий Воландеморта, а его сына и вовсе подставили, как и всех этих мертвых мальчишек со Слизерина. Они с Краучем публично пожали друг другу руки.

— Я разочарована в институте репутации. Метка у Люциуса никого не напрягла?

— Это не попало в газеты.

— Действительно, чудесно, — фыркнула Гермиона.

— К тому же у того же Руквуда метки не оказалось, так что её так и не признали весомым доказательством членства в группировке.

— Руквуда? — активизировалась она, чуть ли не подпрыгнув на стуле. Темы, связанные с Отделом тайн не могли не волновать.

— Да. Я выследил Каркарова по наводке Рона. После гибели Воландеморта Игорь запаниковал и чуть ли не сам пришел ко мне в руки. Сдал, как и в вашем времени, всех, кого смог.

— Снейпа? — естественно, это встревожило её вдвойне.

— Нет. Наверное, они не успели познакомиться. А если Каркаров что и мог сказать про Малфоев, то побоялся.

Северус, понятное дело, тоже не мог да и не хотел предавать друга.

— Трэверс уже сидит, Розье и Мальсибер вообще мертвы, — подхватила Гермиона. — Их имена называть было бесполезно.

— Каркаров припомнил ещё и Мальсибера-старшего. Тоже, правда, безуспешно.

— Почему?

— Как раз он следил тогда за домом Снейпа. Аврорат, конечно, объявил его в розыск, но…

— Оу.

Вышло даже как-то неловко. Как и в случае с Розье, Рон приговорил к смерти ещё одну практически целую семью Пожирателей.

— А что насчёт Долохова?

— Показания относительно него Игорь дал весьма расплывчатые. Его ищут скорее для допроса, чем целенаправленно, чтобы арестовать, но пока безуспешно.

А вместе с Антонином на свободе оставался обозленный потерей сестры Кэрроу и Лестрейнджи полным составом. Последних даже обвинить было не в чем. Пока. И ведь это были только те Пожиратели, которые не считались статистами по терминологии Рона, а сколько ещё людей скрывалось под серебряными масками на самом деле…

Они опять взяли паузу в разговоре. Грюм всё ещё тщательно организовывал перекус, но то и дело оглядывался, проверяя её состояние. Его поведение было объяснимо, но всё равно несколько нервировало.

— Я остаюсь в сознании уже довольно долго. Хороший знак, — Гермиона попыталась включить оптимизм.

— Будем надеяться, что скоро этот эффект полностью спадет.

— Хотя если он физически замораживает меня, то в этом есть и своя выгода, — она задумалась. — Вы все постареете, а я останусь молода и прекрасна!