Гомеостаз (СИ)

— Он не был хорошим человеком в общепринятом смысле, — Мия опять отозвалась абсолютно честно, хотя слова вязли на языке, потому что спокойно рассказывать ему о нем же было все же чересчур, даже прикрывшись окклюменционным щитом. — Но, насколько я знаю, он применил Аваду единственный раз в жизни и по вескому поводу. У меня не было оснований не доверять ему в этом вопросе, — она отставила ступку на стол и непроизвольно сложила руки в замок, закрываясь. — Лекция окончена. Приступайте к своей работе.

Снейп кивнул и принялся разжигать под котлом огонь, Мия отошла к профессорскому столу, чтобы записать кое-какие поправки к расчетам. А позже разговор перетек на более общественно приемлемые темы.

И снова вместо «держать дистанцию» она выбрала «влезть по самые уши». Ну и к черту! Она не сможет упустить его, это ясно, как день. Даже если её усилия ничего не изменят, она хотя бы попытается.

*

Уже в январе Мия поняла, что так и не узнала, как же празднуют Новый год шотландские волшебники. С Аластором до этого не дошел разговор, а писать ему, подогревая к себе интерес, ей было невыгодно — он и так преследовал её, если можно так сказать, учитывая, что она не убегала. Так что Мия пристала с этим вопросом к Макгонагалл и, кажется, даже смогла заработать у неё какую-то каплю уважения. В конце концов, у «мадам Фицрой» шансы задержаться в школьном штате были теоретически выше, чем у Беррес, так что, наверное, уже все к ней присматривались и оценивали с расчетом на долгосрочное общение.

Мэган, кстати, вспомнила про неё снова, намекая, что ей нужно «вернуть в строй студентов», но Мия опять нашла в себе силы мягко отказаться от безусловно крайне привлекательной роли девочки для битья. Ни на какие провокации Грюма она, конечно, тоже не повелась и даже не упомянула об этом в разговоре с Беррес.

Каникулы закончились неприятно быстро. Их почти приватный мирок со Снейпом разрушился, но они договорились продолжить работу, встречаясь по вторникам и субботам. Тоже хорошо. Правда, то нетерпение, с которым она ждала эти встречи, было не совсем здоровым. И немного мешало ей выполнять всю остальную свою работу.

Поэтому, когда Мия присматривала за порядком в классе самоподготовки, она, погруженная в свои размышления, не сразу заметила, что между гриффиндорцами что-то происходит. Лили ссорилась с друзьями, или Мародёры просто обсуждали какую-то жаркую тему, разобрать было сложно, тем более что делали они это совершенно беззвучно, как будто просто разыгрывали драматичную пантомиму. Муффлиато? Так как формально они не нарушали порядок, она тоже не стала вмешиваться, но все же присмотрелась к ним повнимательнее.

Лили, почувствовав взгляд или одернутая друзьями, оглянулась, обезоруживающе улыбнулась и чуть ли не помахала ей, как бы говоря, что все в порядке и вообще ничего интересного не происходит. И вскоре демонстративно уткнулась в свой пергамент. Мародёры тоже успокоились и теперь чинно, хоть и несколько наиграно, листали книжки. Они обсуждали её. Точнее, Лили находила странным совпадение, что буквально через пару месяцев, как мадам Фицрой появилась в школе, средство, купирующее проблему Люпина, было не только найдено, но и изготовлено, и предоставлено им. Хотя до этого профессор Слизнорт никак в этом не помогал. Что думали её оппоненты, Мие разобрать не удалось, но Римус определенно был смущен. Естественно, ведь это была его опасная и постыдная тайна, которую он хранил годами, не считая того происшествия со Снейпом. И её предположительно вот так запросто выложили новому сотруднику школы буквально через несколько недель работы.

Мия окончательно отвлеклась от ленивого чтения сданных эссе (вообще ей не нужно было их проверять, она просматривала их от скуки) и размяла переносицу. Она доварила Волчье противоядие буквально накануне полнолуния, и тут же передала директору. И афишировать свое участие в этом вопросе, естественно, не собиралась. При этом Мародёры ещё даже не состояли в Ордене Феникса, чтобы Дамблдор считал необходимым их во что-либо посвящать, так что маловероятно, что это он надоумил их. Видимо, Лили просто сделала верные выводы из недостаточных предпосылок. Про неё всегда мало говорили, то ли оберегая чувства Гарри, то ли не зная, что рассказать. В развлечениях Мародёров, про которые любили вспоминать Сириус и Люпин, она никогда не участвовала. Но, кажется, человеком Эванс действительно была неординарным.

Её охватило беспокойство за будущее Лили, их всех, но в то же время какое-то глухое раздражение. Очевидно, Эванс поделилась своими соображениями со всеми Мародёрами, а не только с Люпином. Так что, если они согласятся с её выкладками, ей стоит ожидать нового всплеска внимания со стороны Сириуса. Новая информация делала её больше «своей».