Гомер

б) «Одиссея» обладает гораздо большей стройностью, чем «Илиада», и

противоречий в ней гораздо меньше. Тем не менее, всякого рода противоречий и

несообразностей в ней вполне достаточно. Поэма открывается изображением совета богов,

на котором решается водворить домой Одиссея, странствующего уже десять лет и

находящегося в данный момент у Калипсо. Казалось бы, следовало немедленно возвратить

его домой.

Однако почему-то Афина направляет Телемаха искать отца в тот самый момент, когда

Одиссей прибывает на Итаку. Телемах после посещения Нестора и Менелая странствует

неизвестно где, ничего об отце не узнает и неизвестно, как оказывается [26] опять на

Итаке. Самый совет, который Афина дает Телемаху в I песни, удивляет своей

несообразностью и несоответствием тому, что реально происходит. Прежде всего, Афина

советует Телемаху потребовать в народном собрании удаления женихов. Это понятно, хотя

и неизвестно, какая тут связь с поисками Телемахом своего отца. Дальше Афина советует

удалить Пенелопу к ее отцу Икарию, если она хочет выйти замуж. Спрашивается, зачем же

ей ехать к Икарию, когда скоро должен прибыть к ней Одиссей. Далее, Афина говорит, что

если Телемах знает, что Одиссей жив, то он должен возвратиться домой и ждать отца еще

год. Спрашивается, зачем же ему ждать целый год, если на совете богов только что было

постановлено, чтобы Одиссей немедленно вернулся на родину; кроме того, если Одиссей

умер, то непонятен совет Афины выдать замуж Пенелопу за одного из женихов, а

остальных женихов перебить. Ибо какой же смысл в этом случае убивать остальных

женихов. Далее, из всех этих советов Афины Телемах почему-то исполняет только один, а

именно, на народном собрании во II песни он требует удаления женихов, а против

предложения удалить Пенелопу к ее отцу даже энергично возражает.

В IV песни Телемах, спеша возвратиться домой для защиты матери, не хочет

остаться у Менелая, несмотря на его приглашение; если же прикинуть, сколько дней

прошло до его прибытия на Итаку, то окажется, что Телемах оставался у Менелая не

меньше 30 дней.

В IX–XII песнях Афина не играет никакой роли, в то время как в других песнях она

сопровождает Одиссея в качестве его руководительницы и помощницы.

Конец XXIII и вся XXIV песнь с ее рассказами о схождении женихов в Аид, о

приключениях Одиссея и о мятеже на Итаке производят впечатление присоединенных

чисто механически. В этом направлении высказывались еще александрийские критики.

2. Другие противоречия. Кроме сюжетных противоречий, у Гомера много всяких

других противоречий, так что любители разыскивать таковые всегда могли находить их

сколько угодно.

а) Культурно-социальные противоречия. Переходя от внешнего сюжета к его

внутреннему содержанию, мы сталкиваемся у Гомера с определенной картиной культуры

и социального развития, но эта картина весьма далека от полного единства и слаженности.

Основным противоречием является здесь то, что изображенная у Гомера культура в общем

является т.н. Микенской культурой (бесформенный кожаный щит, бронзовое оружие при

нападении; мотивы быка и льва, перешедшие в гомеровские сравнения, возможно, из

микенского изобразительного искусства; различного рода художественная

промышленность, вроде кубка Нестора, серег Пенелопы, перевязи Геракла и т.д.). Но

Гомеру известна и гораздо более поздняя культура: обрабатывается [27] у него не только

бронза, но и железо. Дворцы у него не только роскошные микенские, но и довольно

простые, как например у Одиссея на Итаке. Власть царя то прославляется в древним

теократическом стиле, то сводится на военные функции и трактуется весьма

непочтительно. Народ и воины то безмолвные исполнители, то восстают против царей и

критикуют их в гесиодовском духе. Гомеровские герои то беззаветные борцы за свой

народ, то капризные и раздражительные люди, для которых безразлична народная война и

которые рады гибели своих соотечественников.

б) Религиозно-мифологические противоречия. Противоречия этого рода особенно

поразительны. Зевс – верховный бог, но он многого не знает, что творится в его царстве,

его легко обмануть; в решительные минуты он не знает, как поступить; и в конце концов

невозможно понять, кого он защищает, греков или троянцев. Вокруг него ведется

постоянная интрига, причем часто вовсе не принципиального характера, какие-то

домашние и семейные ссоры. Боги постоянно вздорят между собой, вредят друг другу,

обманывают друг друга; одни из них почему-то стоят за троянцев, другие за греков. Зевса,

вообще говоря, мало кто признает. Однажды чуть было не стащила его с Олимпа его же